Отныне после объявления чрезвычайного положения в Таджикистане, прекращается не только доступ населения к мобильной связи и Интернету, но и ограничивается деятельность журналистов.
И это в то время, как лишение доступа к Интернет и мобильной связи уже само является одним из ограничений журналистской деятельности.
Национальная ассоциация независимых СМИ Таджикистана (НАНСМИТ) выступила с заявлением по этому поводу, назвав недемократичным методы принятие изменений и дополнений в закон.
Руководитель НАНСМИТ Нуриддин Каршибоев в беседе с Радио Озоди заявил: «Закон в в новом чтении создает препятствия в деятельности журналистов, осложняет достп к информации. Отключение мобильной связи осложняет доступ журналистов к первоисточникам в районе чрезвычайного положения, а также осложняет работу их самих без мобильной связи и Интернета.».
Каршибоев отметил, что изменения и дополнения в Закон РТ “О правовом режиме чрезвычайного положения» принимались без обсуждения с гражданским обществом и лично он ознакомился с ним после принятия проекта.
Власти Таджикистана ограничивали доступ населения к мобильной связи и к Интернет еще задолго до принятия изменений и дополнений в закон, данная норма закон действует с 2010 года, времени проведения антитеррористической операции в Раште, а также во время проведения войсковой операции в Бадахшане летом 2012 года, без всякого предупреждения была отключена стационарная телефонная и мобильная связь, в регионе – доступ к Интернет, ограничен доступ к ряду сайтов и порталов. Парламент Таджикистана теперь лишь придал форму законности действиям властей в подобных условиях.
Однако защитники свободы слова говорят , что новые статьи, которые были внесены в закон “О правовом режиме чрезвычайного положения» , противоречат другим законам Таджикистана.
Председатель Совета СМИ Таджикистана Кироншо Шарифзода в беседе с Радио Озоди заявил:
“Изменения, внесенные в закон “О правовом режиме чрезвычайного положения» являются шагом назад. Они противоречат Закону о СМИ. Так как население особенно нуждается в информации с места чрезвычайного положения, журналисты должны иметь в этих местах большие правовые возможности. Но, к сожалению, закон может воспрепятствовать присутствию журналистов в зоне войсковых операций или чрезвычайных ситуаций. Я не понимаю, чего добивался законодатель, вводя эти изменения?»
Шарифзода отметил, перед тем как ввести изменения, депутаты парламента должны были изучить их соответствие другим законам Таджикистана.
Сами депутаты профильных комитетов Маджлиси намояндагон Таджикистана в отдельных беседах с Радио Озоди заявили, данные изменения были внесены в парламент правительством Таджикистана и были приняты без каких либо продолжительных прений.
Тем временем сами журналисты говорят, что прекращение всякой связи с местом, где объявлено чрезвычайное положение осложнит доступ к информации. В результате журналисты будут опираться на информацию из вторых и третьих рук, что не всегда достоверно.
Корреспондент информационного агентства Озодагон Хумайрои Бахтиёр, которая освещала события в Раште и Хороге, говорит, что «первоисточник информации находится на месте конфликта, или чрезвычайной ситуации, но с прекращением мобильной и Интернет связи, журналисты будут лишены и этого источника. В таких условиях силовые структуры не сотрудничают с независимыми СМИ и стараются, по крайней мере, скрывать информацию, иногда под предлогом государственной тайны, воздерживаются от предоставления информации»
Сторонники закона “О правовом режиме чрезвычайного положения» говорят, что внесенные изменения приняты лишь с целью обеспечения спокойствия и безопасности в стране. По их убеждению, новые статьи закона позволят силовым структурам быстрее ликвидировать чрезвычайную ситуацию. Но есть также и опасность того, что недостаток достоверной информации может стать причиной появления различных слухов и еще больше поставить под угрозу безопасность и спокойствие .
Абдулло Ашуров