Вдова смертника, Мейрамгуль Сатаева, говорит, что не находит объяснения этому теракту.
25-летний Рахымжан Махатов стал в мае 2011 года первым террористом-смертником в Казахстане. Власти поначалу объявили, что смертоносный взрыв он устроил в криминальных целях, заметая следы уголовных преступлений. Но очень скоро выяснилось, что он был членом небольшой исламистской группировки и на теракт пошел после того, как попал под следствие по подозрению в создании экстремистской группы.
НАКАНУНЕ ТЕРАКТА
Рахымжан Махатов, с которого следователь взял подписку о невыезде из города, 6 мая прошлого года вызвал жену, Мейрамгуль Сатаеву, гостившую у своих родителей в поселок Шубаркудык, недалеко от Актобе. По словам Мейрамгуль, в тот день она посоветовала мужу продать их личный автомобиль «Опель Вектра» и нанять адвоката, но тот наотрез отказался.
Мейрамгуль Сатаева говорит, что с того дня, 4 мая, как началось следствие, муж сильно изменился:
— Но то, что он взорвет себя, и в самом дурном сне не могло мне присниться.
По словам Мейрамгуль Сатаевой, за две недели до гибели муж потерял аппетит, постоянно ходил задумчивый, часто оставался один и много читал Коран.
Как говорит Мейрамгуль, «про джихад, про то, как поехать на Кавказ и помочь братьям-мусульманам, Рахымжан, оказывается, рассказывал дяде Асату». Она имеет в виду обвиненного в сообщничестве с Рахымжаном Махатовым и получившего 17 лет тюремного заключения Есета Макауова — одного из 12 осужденных 14 декабря прошлого года.
— Рахымжан мне сказал как-то: «Всё это время я наставлял его — теперь, когда его поймали, я не могу предать брата. Что бы ни было, вместе переживем. После того как меня осудят, мои родственники будут винить тебя. Ты будь как можно более сдержанной. Отмалчивайся. Если моя мама примет ислам, найдите общий язык, живите вместе. Если не примет ислам, тогда живите порознь. Можешь отказаться от меня», — говорит вдова Мейрамгуль Сатаева.
В тот же день 17 мая, когда Рахымжан Махатов подорвался в здании департамента КНБ по Актюбинской области, его жена была задержана.
По словам Мейрамгуль Сатаевой, сотрудники КНБ только вечером 18 мая сказали ей о том, что муж устроил взрыв и погиб. Мейрамгуль говорит, что пробыла девять дней в тюрьме с грудным ребенком на руках.
ВИДЕОКАССЕТЫ С КАВКАЗА
Мейрамгуль вспоминает, что ее муж в 2009 году, когда она была беременна первенцем, показывал запись с какого-то диска.
— Взрыв, перестрелка, мучающиеся люди без рук и ног на Кавказе. Беременные женщины, которых насилуют. Испугалась. Я была на седьмом месяце беременности, после этого я сильно приболела. Когда я сказала, чтобы он мне такое впредь больше не показывал, он сказал: «Видишь? Тебе трудно смотреть это в записи. А они проходят через это. Это — мусульмане. Им крайне необходима помощь». После того, как я заболела, в нашем доме разговоров на эту тему больше не было, — говорит Мейрамгуль Сатаева.
— До сих пор не понимаю, зачем мой муж устроил взрыв. Откуда мне знать, что подвигло его пойти туда? Хотел ли он кого-то напугать? Я не знаю. Многие родственники отвернулись от меня. Свекор и свекровь, близкие и соседи перестали общаться со мной. Я ни на кого не обижаюсь. Значит, такова моя судьба. Это испытание, посланное мне Аллахом, — говорит Мейрамгуль Сатаева.
Рахымжан Махатов и Мейрамгуль Сатаева были женаты три года и один месяц. Она, пока не погиб муж, жила вместе со свекром и свекровью в двухэтажном коттедже в юго-западной части Актобе.
Мейрамгуль говорит, что с первых же дней их совместной жизни у супружеской пары и у родителей мужа были разные взгляды на религию.
— Мои родители говорят, мол, меня ваххабиткой сделал Рахымжан. Родители Рахымжана говорят, что его ваххабитом сделала я. Но путь, по которому мы идем, праведный. Мы придерживаемся правил Корана и сунны. Те, кто считают их трудными, смотрят на приверженцев этих правил как на ваххабитов. По закону ислама жена должна повиноваться мужу. А мой муж говорил мне только про законы шариата. Я не была против, — говорит Мейрамгуль Сатаева.
Она утверждает, что ее муж строго придерживался предписаний ислама:
— Требовал, чтобы меня не видели другие мужчины, кроме него. Когда мой деверь входил без разрешения в комнату, где была я, они ссорились между собой. Если приходили в гости мужчины со стороны мужа, не давал мне угощать их чаем. В нашем доме по этому поводу разногласий было много. Но я не считаю это неуместным. Ислам заранее бережет женщину от дурного глаза и всего плохого, — говорит вдова Рахымжана Махатова.
ТЕРАКТ РАЗБИЛ БОЛЬШУЮ СЕМЬЮ
Событие 17 мая 2011 года — самоподрыв, который совершил Рахымжан, — резко изменило жизнь семьи Махатовых.
Отец смертника, Орынбасар Махатов, полковник полиции в отставке, и мать Баян Жолдаскызы, медицинский работник, сейчас живут врозь.
Об этом корреспонденту радио Азаттык рассказал Орынбасар Махатов. По его словам, у него резко ухудшилось здоровье, сейчас ему стало трудно передвигаться.
– Они, приняв религию, погубили меня, — вздыхая, говорит Орынбасар Махатов.
Орынбасар Махатов рассказал, что они, продав большой частный дом в юго-западной части Актобе, купили три квартиры. В одной из них живет жена Орынбасара, мать Рахымжана Баян Жолдаскызы, вместе со старшим сыном Бауыржаном — теперь уже единственным. Больше детей у них нет. В другой квартире живет Орынбасар Махатов. Третья квартира пока пустует.
— Мейрамгуль не хочет идти туда, — говорит Орынбасар Махатов.
Корреспондент радио Азаттык поинтересовалась у Мейрамгуль Сатаевой о том, почему она отказывается от квартиры. Вдова коротко ответила, что думает над этим.
Более пяти месяцев Мейрамгуль Сатаева живет в селе Кирпишти близ Актобе. По ее словам, до этого она с тремя детьми сменила несколько квартир.
— Владелец этого дома — Орынтай-ахи (ахи – переводится с арабского как "брат" - Азаттык). Между нами родства нет. Но и его жена, и он сам — братья-мусульмане, придерживающиеся религиозных правил, — говорит Мейрамгуль.
Она утверждает, что семья, приютившая их в пустующем доме, не берет плату за жилье.
— И другие братья и сестры помогают нам, время от времени. Когда все отвернулись, считая меня «ваххабиткой», не бросили на произвол судьбы именно они, — говорит молодая женщина в хиджабе.
Вдова Рахымжана Махатова в ходе интервью слова «ахи», «брат» и «сестра» применяла только по отношению к людям из своего религиозного сообщества. Причем слова «брат» и «сестра» она говорила по-русски.
ВОПРОС БЕЗ ОТВЕТА
Эта молодая женщина, оставшаяся вдовой с тремя дочерьми-погодками (старшей три годика), получает теперь 22 тысячи тенге пенсии по случаю потери кормильца. Средняя из трех дочек, двухлетняя Сумайя, родилась недоношенной, у нее неврологическая патология, она отстает в развитии и нуждается в лечении, говорит Мейрамгуль.
Но Мейрамгуль Сатаева считает: «Для тех, кто проявит терпение при испытаниях Аллаха, в раю будет построен дом».
Корреспондент радио Азаттык не могла не спросить, что она думает насчет теракта, который совершил ее муж, и угрозы жизни ни в чем неповинных людей, учитывая то, что ислам не приемлет этого.
— У меня нет ответа на ваш вопрос. Зачем мне осуждать человека, ушедшего из жизни? Вопросы, которые не дают покоя большинству, мучают и меня. Но какая от этого польза? Всему судья — Аллах, — считает Мейрамгуль Сатаева.
Вдова Рахымжана Махатова говорит, что так и не смогла понять поступок мужа, но никого не винит в случившемся.
P.S. После интервью Мейрамгуль Сатаева попросила не публиковать фотографии ее и детей. По ее словам, это противоречит исламу.
Жанагуль ЖУРСИН, радио Азаттык
25-летний Рахымжан Махатов стал в мае 2011 года первым террористом-смертником в Казахстане. Власти поначалу объявили, что смертоносный взрыв он устроил в криминальных целях, заметая следы уголовных преступлений. Но очень скоро выяснилось, что он был членом небольшой исламистской группировки и на теракт пошел после того, как попал под следствие по подозрению в создании экстремистской группы.
НАКАНУНЕ ТЕРАКТА
Рахымжан Махатов, с которого следователь взял подписку о невыезде из города, 6 мая прошлого года вызвал жену, Мейрамгуль Сатаеву, гостившую у своих родителей в поселок Шубаркудык, недалеко от Актобе. По словам Мейрамгуль, в тот день она посоветовала мужу продать их личный автомобиль «Опель Вектра» и нанять адвоката, но тот наотрез отказался.
Мейрамгуль Сатаева говорит, что с того дня, 4 мая, как началось следствие, муж сильно изменился:
— Но то, что он взорвет себя, и в самом дурном сне не могло мне присниться.
По словам Мейрамгуль Сатаевой, за две недели до гибели муж потерял аппетит, постоянно ходил задумчивый, часто оставался один и много читал Коран.
Как говорит Мейрамгуль, «про джихад, про то, как поехать на Кавказ и помочь братьям-мусульманам, Рахымжан, оказывается, рассказывал дяде Асату». Она имеет в виду обвиненного в сообщничестве с Рахымжаном Махатовым и получившего 17 лет тюремного заключения Есета Макауова — одного из 12 осужденных 14 декабря прошлого года.
— Рахымжан мне сказал как-то: «Всё это время я наставлял его — теперь, когда его поймали, я не могу предать брата. Что бы ни было, вместе переживем. После того как меня осудят, мои родственники будут винить тебя. Ты будь как можно более сдержанной. Отмалчивайся. Если моя мама примет ислам, найдите общий язык, живите вместе. Если не примет ислам, тогда живите порознь. Можешь отказаться от меня», — говорит вдова Мейрамгуль Сатаева.
В тот же день 17 мая, когда Рахымжан Махатов подорвался в здании департамента КНБ по Актюбинской области, его жена была задержана.
По словам Мейрамгуль Сатаевой, сотрудники КНБ только вечером 18 мая сказали ей о том, что муж устроил взрыв и погиб. Мейрамгуль говорит, что пробыла девять дней в тюрьме с грудным ребенком на руках.
ВИДЕОКАССЕТЫ С КАВКАЗА
Мейрамгуль вспоминает, что ее муж в 2009 году, когда она была беременна первенцем, показывал запись с какого-то диска.
— Взрыв, перестрелка, мучающиеся люди без рук и ног на Кавказе. Беременные женщины, которых насилуют. Испугалась. Я была на седьмом месяце беременности, после этого я сильно приболела. Когда я сказала, чтобы он мне такое впредь больше не показывал, он сказал: «Видишь? Тебе трудно смотреть это в записи. А они проходят через это. Это — мусульмане. Им крайне необходима помощь». После того, как я заболела, в нашем доме разговоров на эту тему больше не было, — говорит Мейрамгуль Сатаева.
— До сих пор не понимаю, зачем мой муж устроил взрыв. Откуда мне знать, что подвигло его пойти туда? Хотел ли он кого-то напугать? Я не знаю. Многие родственники отвернулись от меня. Свекор и свекровь, близкие и соседи перестали общаться со мной. Я ни на кого не обижаюсь. Значит, такова моя судьба. Это испытание, посланное мне Аллахом, — говорит Мейрамгуль Сатаева.
Рахымжан Махатов и Мейрамгуль Сатаева были женаты три года и один месяц. Она, пока не погиб муж, жила вместе со свекром и свекровью в двухэтажном коттедже в юго-западной части Актобе.
Мейрамгуль говорит, что с первых же дней их совместной жизни у супружеской пары и у родителей мужа были разные взгляды на религию.
— Мои родители говорят, мол, меня ваххабиткой сделал Рахымжан. Родители Рахымжана говорят, что его ваххабитом сделала я. Но путь, по которому мы идем, праведный. Мы придерживаемся правил Корана и сунны. Те, кто считают их трудными, смотрят на приверженцев этих правил как на ваххабитов. По закону ислама жена должна повиноваться мужу. А мой муж говорил мне только про законы шариата. Я не была против, — говорит Мейрамгуль Сатаева.
Она утверждает, что ее муж строго придерживался предписаний ислама:
— Требовал, чтобы меня не видели другие мужчины, кроме него. Когда мой деверь входил без разрешения в комнату, где была я, они ссорились между собой. Если приходили в гости мужчины со стороны мужа, не давал мне угощать их чаем. В нашем доме по этому поводу разногласий было много. Но я не считаю это неуместным. Ислам заранее бережет женщину от дурного глаза и всего плохого, — говорит вдова Рахымжана Махатова.
ТЕРАКТ РАЗБИЛ БОЛЬШУЮ СЕМЬЮ
Событие 17 мая 2011 года — самоподрыв, который совершил Рахымжан, — резко изменило жизнь семьи Махатовых.
Отец смертника, Орынбасар Махатов, полковник полиции в отставке, и мать Баян Жолдаскызы, медицинский работник, сейчас живут врозь.
Об этом корреспонденту радио Азаттык рассказал Орынбасар Махатов. По его словам, у него резко ухудшилось здоровье, сейчас ему стало трудно передвигаться.
– Они, приняв религию, погубили меня, — вздыхая, говорит Орынбасар Махатов.
Орынбасар Махатов рассказал, что они, продав большой частный дом в юго-западной части Актобе, купили три квартиры. В одной из них живет жена Орынбасара, мать Рахымжана Баян Жолдаскызы, вместе со старшим сыном Бауыржаном — теперь уже единственным. Больше детей у них нет. В другой квартире живет Орынбасар Махатов. Третья квартира пока пустует.
— Мейрамгуль не хочет идти туда, — говорит Орынбасар Махатов.
Корреспондент радио Азаттык поинтересовалась у Мейрамгуль Сатаевой о том, почему она отказывается от квартиры. Вдова коротко ответила, что думает над этим.
Более пяти месяцев Мейрамгуль Сатаева живет в селе Кирпишти близ Актобе. По ее словам, до этого она с тремя детьми сменила несколько квартир.
— Владелец этого дома — Орынтай-ахи (ахи – переводится с арабского как "брат" - Азаттык). Между нами родства нет. Но и его жена, и он сам — братья-мусульмане, придерживающиеся религиозных правил, — говорит Мейрамгуль.
Она утверждает, что семья, приютившая их в пустующем доме, не берет плату за жилье.
— И другие братья и сестры помогают нам, время от времени. Когда все отвернулись, считая меня «ваххабиткой», не бросили на произвол судьбы именно они, — говорит молодая женщина в хиджабе.
Вдова Рахымжана Махатова в ходе интервью слова «ахи», «брат» и «сестра» применяла только по отношению к людям из своего религиозного сообщества. Причем слова «брат» и «сестра» она говорила по-русски.
ВОПРОС БЕЗ ОТВЕТА
Эта молодая женщина, оставшаяся вдовой с тремя дочерьми-погодками (старшей три годика), получает теперь 22 тысячи тенге пенсии по случаю потери кормильца. Средняя из трех дочек, двухлетняя Сумайя, родилась недоношенной, у нее неврологическая патология, она отстает в развитии и нуждается в лечении, говорит Мейрамгуль.
Но Мейрамгуль Сатаева считает: «Для тех, кто проявит терпение при испытаниях Аллаха, в раю будет построен дом».
Корреспондент радио Азаттык не могла не спросить, что она думает насчет теракта, который совершил ее муж, и угрозы жизни ни в чем неповинных людей, учитывая то, что ислам не приемлет этого.
— У меня нет ответа на ваш вопрос. Зачем мне осуждать человека, ушедшего из жизни? Вопросы, которые не дают покоя большинству, мучают и меня. Но какая от этого польза? Всему судья — Аллах, — считает Мейрамгуль Сатаева.
Вдова Рахымжана Махатова говорит, что так и не смогла понять поступок мужа, но никого не винит в случившемся.
P.S. После интервью Мейрамгуль Сатаева попросила не публиковать фотографии ее и детей. По ее словам, это противоречит исламу.
Жанагуль ЖУРСИН, радио Азаттык