Турецкие СМИ и власти стараются не акцентировать на этом внимание, чтобы не навредить туристическому сектору, и так пострадавшему от недавних терактов и кризисав отношениях Анкары с Москвой. Однако некоторых россиян, которые приедут в Турцию на отдых в этом году, в страну могут просто не пустить.
Турецкие пограничники сейчас при въезде намного тщательнее, чем прежде, проверяют граждан России, родившихся на Северном Кавказе, и уроженцев мусульманских государств-республик бывшего Советского Союза, рассказывает бывший офицер-оперативник международного управления Национальной полиции Израиля Сергей Мигдаль, некоторое время занимавшийся координацией контактов между израильскими и иностранными спецслужбами, включая турецкие:
– Иногда, если человек выглядит неуверенно, потеет, небритый, нервничает, – этого оказывается достаточно, чтобы не пустить его в страну. Доказать в этом случае, что ты не террорист, практически невозможно.
Сотрудница международного аэропорта им. Ататюрка в Стамбуле по имени Сибель подтверждает, что сотрудники турецкой пограничной службы на паспортном контроле проявляют к некоторым гражданам РФ и выходцам из Центральной Азии повышенный интерес. Прежде всего, к молодым мужчинам, которые путешествуют небольшими группами или в одиночку:
– Кроме того, таких пассажиров пытаются проверять также при входе в аэропорт: полиция отзывает их в сторону и просит предъявить удостоверение личности. Также сотрудники правопорядка могут задать дополнительные вопросы – о том, куда человек направляется, и с какой целью. Такие меры предосторожности при входе в терминалы, в том числе, связаны с терактом в нашем аэропорту в июне 2016 года. Тогда нападение на аэропорт началось с пункта контроля на входе.
В целом, продолжает Сергей Мигдаль, работающие на паспортном контроле специалисты службы безопасности могут отозвать показавшихся подозрительными пассажиров в сторону и задать им вопросы на их родном языке, начиная от простых и заканчивая более сложными. За это время, а оно может длиться несколько часов, турецкие пограничники могут связаться с российскими коллегами, с которыми у них теперь "налажены хорошие отношения", и получить нужную информацию:
– Ведь данные о большинстве подозреваемых в терроре, или их симпатиях к экстремистским движениям каждая спецслужба хранит у себя. Иногда российские спецслужбы говорят – мы этим человеком занимаемся, не можете ли вы его впустить и проследить? Если у спецслужб хорошие отношения, то может получиться совместная операция.
По мнению эксперта, велика вероятность того, что недавние задержания на территории Турции россиян, подозреваемых в терроризме, стали результатом как раз сотрудничества турецкой и российской спецслужб – MİT и ФСБ. Как ранее сообщали турецкие СМИ, в ноябре 2016 года сразу в трех городах страны – Газиантепе, Шанлыурфе и Айдыне – по подозрению в причастности к деятельности "Исламского государства" были арестованы 25 человек. Среди них – 12 россиян, два гражданина Азербайджана, два гражданина Узбекистана и один – Таджикистана. Кроме того, сейчас в Стамбуле идет судебный процесс над членами террористической группировки, среди которых семь россиян. Обвинение утверждает, что выходцы с Кавказа и двое граждан Турции планировали совершить теракты в Стамбуле и других турецких городах с помощью дронов, которые должны были перевозить взрывчатку. По данным журналистов, боевики собирались организовать атаки в июне 2016 года, однако их вовремя задержали спецслужбы. Теперь им грозит до 15 лет лишения свободы.
Сергей Мигдаль также подчеркивает, что еще не так давно отношения между ФСБ и MİT были скорее враждебными и сугубо официальными. Это объясняется тем, что с 90-х годов прошлого века в Турцию бежали российские боевики с Северного Кавказа, из Дагестана и Чечни. Анкара не выдавала их России, опасаясь потерять поддержку избирателей, симпатизирующих исламистам:
– Однако в последний год, после примирения и последовавшего за этим улучшения отношений России и Турции, турецкие спецслужбы начали активно сотрудничать с российскими. Улучшенный уровень сотрудничества стал следствием личного приказа Эрдогана одному из руководителей спецслужб, которым является очень близкий ему человек – Хакан Фидан.
Кроме того, изменилась и политика России по отношению к экстремистам, выезжающим из страны, чтобы присоединиться к исламистам в Сирии и Ираке. По сведениям Мигдаля, это произошло после того, как Россия в сентябре 2015 года начала военную операцию на территории Сирии:
– По информации моих источников, довольно долго ФСБ и российские власти придерживались негласной политики вытеснения людей, которые выражали симпатии к ИГИЛ на Северном Кавказе и в других местах, с территории России. Тогда многие были на заметке ФСБ, с ними проводили беседу и, если узнавали, что они уже едут, то им не мешали – скатертью дорога. В ФСБ считали, что тогда уменьшается угроза для России, поскольку такие люди будут совершать теракты не на территории РФ, а будут воевать в Сирии, Ираке, на Ближнем Востоке – словом там, где это "не наша проблема".
Сергей Мигдаль подчеркивает, что сейчас российские спецслужбы стараются бороться с экстремистами дома, однако это плохо получается. Например, по его словам, даже на Северном Кавказе не удалось выявить всех потенциальных террористов. При этом деятельность российских спецслужб на Северном Кавказе зачастую оборачивается нарушением прав тех, кто не имеет никакого отношения к экстремизму. Правозащитники и родственники пострадавших неоднократно обвиняли силовиков в похищениях, пытках и жестоких убийствах местных жителей.
Как рассказывает жительница Нальчика по имени Зарема, в Кабардино-Балкарии ФСБ семь лет назад задержала ее знакомых, двух молодых мужчин из состоятельной семьи, которые просто в какой-то момент увлеклись религией и начали ходить в мечеть:
– За шесть лет, которые прошли с момента задержания, нашим знакомым так и не предъявили обвинение. Никаких доказательств их вины – связи с терроризмом и экстремизмом – за это время найдено не было. Силовики объясняют это тем, что дело носит гриф "секретно". Однако оба задержанных продолжают находиться за решеткой. Все жалобы семьи и родственников на нарушения прав задержанных ФСБ игнорирует. Местные правоохранительные органы в ситуацию не вмешиваются, поскольку это дело ведет спецслужба. За время, что наши знакомые находятся в тюрьме, их дети выросли и даже уехали учиться за рубеж. Оставаться в России они боятся.
Помимо этого, есть еще один аспект работы спецслужб, который вызывает критику правозащитников. Речь идет о подставной вербовке, которую ведут сами силовики под прикрытием:
– В ФСБ ничего нового не придумали. Обычное дело, когда в рамках оперативной работы собираются данные о каких-то людях, которые ходят в мечеть, интересуются этой тематикой, начиная от северокавказского национализма и заканчивая исламом, ваххабизмом и суфизмом. Тогда оперативные работники входят в контакт с этими людьми, начинают с ними разговаривать, делают им разные предложения – ехать в Сирию или подумать об устройстве терактов против российской полиции. Потом на основе этих разговоров устраивается встреча, на которой подозреваемому обещают передать деньги, документы, оружие и взрывчатку. На встрече его арестовывают и предъявляют обвинение в подготовке террористических актов или участии в деятельности ИГИЛ. При этом соответствующая идея внушается подозреваемому самими оперативными работниками, которые выдают себя за вербовщиков, – поясняет Сергей Мигдаль.
Он подчеркивает: в такой ситуации возникает вопрос – стали ли бы задержанные террористами, если бы их не агитировали спецслужбы? Подобной вербовкой занимается также турецкая MİT. Более того, спецслужба, которую возглавляет "правая рука" Эрдогана Хакан Фидан, фактически стала удобным инструментом для власти при устранении несогласных с действующим режимом, в том числе, в рамках массовой чистки кадров среди госслужащих, учителей, силовиков, судей и журналистов после недавней попытки госпереворота в июле 2016 года.
– Был такой момент, когда MIT стала практически главной опорой Эрдогана в борьбе с его основными соперниками, поскольку Эрдоган считал, что он вообще не может никому доверять – ни руководству армии, ни многим в руководстве полиции. Эрдоган особо полагался на МIТ, которая помогала ему бороться со своими противниками разными способами – в первую очередь, с курдами. Тогда шла параллельная война против курдских политиков, журналистов, в том числе, самыми грязными методами. Была целая череда политических убийств, до сих пор не раскрытых, жертвами которых стали курдские активисты, журналисты. Есть неподтвержденная никем слухи, что за этим стояли какие-то люди, связанные с MIT, – рассказывает Сергей Мигдаль.
Если вернуться к недавним задержаниям в Турции, то граждане России и стран Центральной Азии упоминаются в связи с последними самыми громкими терактами в Турции. Так, по делу о нападении в аэропорту имени Ататюрка в Стамбуле, в результате которого погибли 45 человек, были задержаны россияне и уроженцы Киргизии и Таджикистана (всего под стражу взяли 30 человек). Как заявил позже президент Турции Реджеп Эрдоган, среди подозреваемых в организации атаки и членстве в террористической организации были "соседи с Северного Кавказа", включая уроженцев Дагестана.
Кроме того, сообщалось, что по делу о теракте в туристическом районе Стамбула Султанахмет в январе 2016 года были задержаны трое россиян. Их подозревали в связях с группировкой "Исламское государство", но позже отпустили, оставив под следствием. Наконец, исполнителем еще одного громкого теракта в стамбульском клубе Reina оказался уроженец Узбекистана Абдулгадир Машарипов. В результате его действий в ночь на 1 января 2017 года погибли 39 человек.
По данным турецких СМИ, из почти трех тысяч задержанных и депортированных иностранцев, граждан 57 государств мира, которые за пять лет – с 2011 по 2016 годы – пытались через Турцию попасть на территорию, удерживаемую боевиками "Исламского государства", больше всего обладателей российских паспортов: были высланы 519 человек. Всего же, по данным российского МИДа, более трех тысяч двухсот россиян въехали в Сирию и Ирак, чтобы примкнуть к террористам, с момента появления этой группировки.
Еще недавно Турция никак не препятствовала потенциальным боевикам, желающим попасть в "Исламское государство", продолжает Сергей Мигдаль:
– Турция в течение трех-четырех лет практически закрывала глаза и даже частично способствовала тому, что юг страны стал перевалочным пунктом для всех кандидатов в ИГИЛ. Для уроженцев таких стран, как Узбекистан и Таджикистан, Турция была просто автострадой на пути в "Исламское государство". В свою очередь, власти стран, откуда приезжали боевики, также, как и российские, были рады отделаться от экстремистов и выпихивали их из страны.
Турецкий эксперт по вопросам борьбы с терроризмом, бывший военнослужащий Абдуллах Агар напоминает, что до недавнего времени угроза со стороны радикальных исламистов для Турции была недостаточно очевидна:
– То, насколько на самом деле опасно "Исламское государство", и турецкое общество, и власти начали осознавать не сразу. Протяженность границы Турции с Сирией – 913 километров, контролировать ее было очень тяжело. Кроме того, с сирийской стороны к границе примыкали регионы, которые на тот момент уже были захвачены джихадистами. Тогда попасть в "Исламское государство" было очень просто – люди приезжали в Турцию как туристы, или под другими предлогами, а затем садились на автобус, самолет или арендовали машину и ехали до городов рядом с сирийской границей, которую легко переходили.
По словам Абдуллаха Агара, все изменил теракт в стамбульском районе Султанахмет: после него Турция активно включилась в борьбу с группировкой. Если до этого действовала только полиция, то после этого подключилась армия:
– Однако к этому времени внутри Турции уже резко выросло число потенциальных экстремистов, которые могут присоединиться к ИГИЛ. Произошло это из-за массового притока иммигрантов, в том числе, из бывших советских республик Центральной Азии. Внутри этого потока в Турцию попадают радикалы. В результате, сейчас Турция борется с ними как на границе, так и внутри страны. Именно поэтому время от времени становится известно о спецоперациях, которые проводились в Турции против экстремистов.
Абдуллах Агар также подчеркивает: Турция значительно усилила контроль над границей с Сирией и тщательнее проверяет всех, кто приезжает в страну – в первую очередь, обладателей "мусульманского" паспорта:
– Больше всего внимания привлекают люди с мусульманскими именами – они могут быть как из стран Центральной Азии, с Северного Кавказа, так и из Марокко, Сомали, Нигерии, Туниса. Словом, из исламских стран и регионов, где потенциал экстремизма выше, чем в других местах. Такие туристы могут столкнуться с дополнительными вопросами. Однако, если речь идет о, например, приезжем из Москвы, проблем у него на границе возникнуть не должно.
При этом эксперт подчеркивает, что речь идет не только россиянах, а в целом, о борьбе с радикалами из разных стран:
– У России и Турции сложились особые отношения в туристическом секторе. После инцидента с самолетом отношения двух стран пережили серьезный кризис, который разрешился сейчас. Турция любит российских туристов, которые, в свою очередь, любят ездить в Турцию. Поэтому нет никакой необходимости создавать новые проблемы для россиян, въезжающих в страну.
По словам Сергея Мигдаля, турецкие СМИ не случайно стараются дозированно освещать тему арестов граждан РФ в Турции. Главная цель – не навредить отношениям двух стран, которые только наладились, и туристической отрасли.
– Это турецкая политика, они хотят эту тему как можно меньше раздувать и привлекать к ней внимание. Прежде всего, чтобы показать, что государство все держит под контролем, и нет слишком большой анархии. Также, чтобы не мешать туризму, который и так переживает большие проблемы из-за недавних терактов.
Между тем, пока турецкие СМИ и власти стараются не акцентировать внимание на участии россиян в деятельности джихадистов, пользователи турецких соцсетей не сдерживаются в комментариях. Россиян, причастных к терроризму, они называют самыми "подлыми и бесчестными врагами" Турции и обвиняют их в том, что они пытаются спровоцировать гражданскую войну в стране. Среди мер, которые в турецких соцсетях предлагают применять по отношению к террористам – "собакам Путина" – пожизненный тюремный срок и убийство при задержании.
Марина Севальнева, Радио Свобода
