Шахзода Назарзода в эксклюзивном интервью Радио Озоди призналась, что “Стокгольмский синдром” – автобиографическое произведение и она описала свои муки, надежды и отчаяния в период беременности первым ребенком, которого она в конце концов потеряла.
-Когда я жила в Самарканде, сочиняла стихи и небольшие рассказы и никогда не думала, что когда-нибудь напишу роман, тем более, роман о своих переживаниях и о боли матерей, свидетелями которых была я сама. Да, это роман о моей жизни и для меня самой это роман-исцелитель. В Европе некоторые психологи советуют своим пациентам сочинять что-нибудь, ведь таким образом человек познает и себя и окружающий мир, задумывается над своими ошибками. Я села за роман «Стокгольмский синдром» в то время, когда мне исполнилось ровно 30 лет. Тогда я была беременна - внутри меня жил ребенок, к которому было двоякое чувство - я и хотела и не хотела его. Когда его не стало еще в моем утробе, я начала искать ответ на более сложные вопросы, в том числе о том, почему это произошло? С той поры, а прошло уже семь лет, внутри меня постоянно живет жажда к писательской работе. Я часто думаю, что родилась именно для этой работы.
Радио Озоди: Иранская поэтесса Фуруг Фаррухзод полвека тому назад сочиняла откровенные стихи и это считается революцией в поэзии той поры. Мне кажется, что Ваш роман тоже может претендовать на это, ведь сочинять откровенный роман в то время, когда в наших странах, в том числе в Таджикистане, преобладают религиозные убеждения, не это ли революция…
Шахзода Назарзода: Спасибо… Я всегда думала, что таджикской литературе не хватает именно откровенных произведений. Мы должны сочинять произведения о внутреннем мире наших женщин и девушек. Ведь говорить на интимные темы у нас по-прежнему является табу. Роман «Стокгольмский синдром» я считаю революцией для самой себя, потому что мне не легко было открыть свою внутреннюю боль мужу и читателю. Но ведь кто-то должен делать это, кто-то должен дарить другим надежду. Начиная какую-то работу, мы всегда с опаской думаем о том, чем же она закончится. Так было и со мной… Но все закончилось благополучно, по крайней мере, в моем случае, и думаю, что другие авторы тоже не будут думать о табу.
Мы часто сетуем на то, что таджики мало читают книг. Но я скажу так – таджики читают те книги, в которых описаны их проблемы, боли, надежды и чаяния. Литература – это не только романтика и пустая фантазия. Литература должна воспитывать, особенно молодых людей, она должна развить самосознание и привить чувство гордости. Литература должна помочь найти свою дорогу в жизни, дорогу, которая не ведет в сторону террористических группировок, типа «Исламское государство».
И еще. Если бы я не проявила твердость и не написала роман «Стокгольмский синдром», то никогда не села бы писать романы «Земля матерей» и «Регистан».
Радио Озоди: «Стокгольмский синдром» о менталитете таджикской женщины, живущей в традиционном таджикском обществе. Этот синдром Вы обнаружили и у себя. Это та проблема, которая, на Ваш взгляд, препятствует таджикским женщинам самосовершенствоваться?
Шахзода Назарзода родилась в городе Самарканде. Писательница и журналистка. После работы на Самаркандском телевидении и учебы в Лондоне живет в Амстердаме (Голландия) и сотрудничает с радио «Замона». Автор романов «Стокгольмский синдром», «Земля матерей» и «Регистан», поэтических сборников «Терпение камня», «Восстание души» и др. Одна из первых таджикских блогеров, которая писала об острых социальных проблемах, в частности, о месте и роли женщины и семьи в обществе.
Шахзода Назарзода: Начнем с того, что не все женщины – сильные. Немало тех, у кого нет рядом супруга и они вынуждены воспитывать детей сами. И это огромная, а порою непосильная ноша. Ведь именно из-за детей, многие женщины ничем, кроме как домашними делами, не занимаются. Сейчас в Иране, на Ближнем Востоке и некоторых арабских городах продвинутые женщины отказываются рожать детей. Они считают, что такая ноша им не под силу.
Если наши женщины по-прежнему будут жертвовать себя ради детей, у них не будет времени на саморазвитие и cамосовершенствование.
«Стокгольмский синдром» это термин в психологии, описывающий защитно-бессознательную травматическую связь, взаимную или одностороннюю симпатию, возникающую между жертвой и агрессором. Любовь матери к ребенку я считаю «стокгольмским синдромом». Ребенок становится помехой на пути своей матери. Я не сожалею о том, что у меня нет детей. Мои дети – это мои произведения, которые, как мне кажется, способны показать другим детям правильную дорогу.
Радио Озоди: Вы шаг за шагом изображаете ваше психологическое преобразование от женщины-феминистки к женщине-матери. Но это не свойственно какому-то определенному национальному менталитету. Я бы сказала, что это более свойственно западному, европейскому менталитету. Означает ли это, что Вы сожалеете о вашем прошлом образе жизни?
Шахзода Назарзода: Роман «Стокгольмский синдром» - о боли и надеждах молодой мигрантки, которая старается соединить свое прошлое со своим будущим. Но у нее в утробе младенец, у которого будет совершенно другой, отличный от корней матери менталитет. И она не желает, чтобы этот младенец появился на свет. В финале она не чувствует сожаление, а гордится своим прошлым и гордится тем, что предпочла свою культуру и свой язык ребенку, который не известно кем был стал в будущем. Я не думаю, что это западный менталитет. Это, на мой взгляд, исцеление от тяжелой болезни. Это «Я» женщины, которая хочет строит свое будущее, так и не став матерью. Она с сомнениями и с болью прощается с своей любовью. Это символично для таджикского общества, где женщина - только мать. Я хотела показать, что можно прощаться с этими многовековыми традициями и выбирать в жизни другую дорогу. Тема моего романа – избавление и свобода через боль, депрессии и одиночество. Но избавление - осознанное.
Да, кстати, мой роман вскоре будут издан на английском и голландском языках.
Радио Озоди: Почему, на Ваш взгляд, читатель должен прочитать эту книгу?
Шахзода Назарзода: Если таджикский читатель раньше не прочитал такой роман, пусть прочтет. Писать откровенно и без купюр – такого раньше в нашей литературе не было. Я жила этим романом, но я не единственная молодая персоязычная женщина, которая сталкивается с такой ситуацией. Десятки женщин со мной связывались и признались, что я описала их боль. Это первый откровенный роман о утробной жизни. Раньше были только два опыта, о которых я упомянула в романе. Несколько читателей мне сказали, что каждый раз прочитав роман, открывали для себя неизвестный для них мир чувств. Мы народ с очень древней историей, но мы почти не заглядываем внутри себя. Именно из-за этого тело для нас является табу, нам неприятно слышать слово «оргазм». Мы должны освободить птицу, которая находится в клетке нашей души. Я советую прочитать роман «Стокгольмский синдром» всем, кто хочет познакомиться с моим писательским опытом. Тот, кто прочитал это роман, наверняка, прочитает и две другие мои романы – «Земля матерей» и «Регистан».
