Девятого декабря, в Международный день борьбы с коррупцией (International Day Against Corruption), Радио Озоди решило написать о том, как Таджикистан ведет борьбу с этим пагубным явлением за последние десять лет и можно ли было добиться большего результата.
Восемнадцать лет назад Таджикистан, как и другие страны региона, подписал Конвенцию ООН против коррупции. Документ, нацеленный на искоренение и предупреждение коррупции, которая, по мнению ООН, подрывает экономическое развитие, ослабляет демократические институты, принцип верховенства закона и создает условия для процветания организованной преступности, терроризма и других угроз.
Ратифицировав конвенцию, власти Таджикистана взяли на себя обязательства проводить политику противодействия коррупции, принимать соответствующие законы и учреждать специальные органы для борьбы с ней.
Прошло около двадцати лет
В ноябре 2021 года Радио Озоди опубликовало расследование, в котором отмечается, что с 2009 по декабрь 2020 года через коррупционные схемы 135 тысяч человек сменили свои имена и фамилии. Согласно расследованию, за 7,5 лет доходы от этих коррупционных схем составили 67,5 млн долларов. Ситуация очень примечательна с точки зрения результативности борьбы с коррупцией в Таджикистане.
«Коррупция сопровождает гражданина Таджикистана от рождения до самого гроба. Чтобы убедиться в этом, особо утруждаться не приходится. Периодическая печать Таджикистана пестрит разоблачающими статьями о коррупции в роддомах, школах, вузах, медицинских учреждениях, в банках, судах, на таможне, в налоговых органах и т.д. Это, наверное, одна из немногих тем, когда журналистов не обвиняют в том, что они исполняют чей-то заказ из-за рубежа», - отмечает в своей статье, посвященной коррупции в Таджикистане, журналист Нурали Давлат.
Впрочем, слова журналиста подтверждают и международные рейтинги. В борьбе с коррупцией за 2020 год в рейтинге, составленном Transparency International, Таджикистан расположился на одной строке с Мозамбиком, Нигерией, Мадагаскаром, Камеруном и Ираном, заняв 149 место и 25 баллов из 100 возможных.
В исследовании правозащитники отметили влияние коррупции на действия правительств в период пандемии COVID-19. Проводится сравнение показателей стран в индексе с их инвестициями в здравоохранение и степенью ослабления демократических норм и институтов.
Какова позиция власти?
В Агентстве по госфинконтролю и борьбе с коррупцией Таджикистана в ответ на официальное письмо Радио Озоди о разъяснении ситуации с коррупцией в республике, ответили, что приветствуют сотрудничество со СМИ, но отказались от интервью, сославшись на то, что вся информация об их деятельности публикуется на сайте и озвучивается во время пресс-конференций.
Согласно официальной статистике данного агентства за 2020 год, самыми коррумпированными органами в Таджикистане оказались: органы местного самоуправления (177 нарушений), банковской системы (168 преступлений), образования и науки (168), здравоохранения (104), сельского хозяйства (101), комитет по землеустройству (99), система труда и миграции (66).
В целом, согласно официальным данным ведомства, был выявлен ущерб на сумму 348,8 млн сомони. Сумма, которую независимые эксперты называют «каплей в море».
«Традиционную статистику антикоррупционного ведомства невозможно воспринимать всерьез. Практически всем известно, что наиболее доходообразующие сектора экономики сосредоточены в руках приближенных к политической элите групп. Кроме того, есть органы таможенной, налоговой, правоохранительной и других структур, в которых работа ведется абсолютно непрозрачно и к которым антикоррупционное агентство не может даже близко подойти», - рассказывает таджикский политолог, проживающий за рубежом Азиз Нуруллоев.
Неоднозначный орган
Агентство по борьбе с коррупцией Таджикистана было создано в 2007 году по распоряжению президента Эмомали Рахмона. В 2017 году 17 сотрудников ведомства были арестованы за злоупотребление властью, а 40 были задержаны по подозрению в причастности к коррупции.
Независимые эксперты в то время раскритиковали структуру за то, что она стимулирует развитие коррупции. Сам Эмомали Рахмон грозил расформировать это агентство. Однако так и не пошел на такое решение.
Журналист Марат Мамадшоев говорит, что при формировании антикоррупционного ведомства не соблюдался принцип недопустимости конфликта интересов, в результате чего один и тот же орган взял на себя функции и по разработке методов и по их применению.
«Надо было разделить рекомендательные, профилактические и оперативные функции этого органа. Но этого не было сделано и в итоге этот орган сформировался как огромный гигант и еще одна структура, к которой есть много претензий в плане коррупции», - отмечает Мамадшоев.
По его словам, для борьбы с мелкой и средней коррупцией необходимы профилактические меры, с привлечением технологий, чтобы минимизировать физическое взаимодействие людей с чиновниками, в то время как для борьбы с коррупцией нужна политическая воля. Пока отмечает он, власти не обладают ни тем, и ни другим.
Стратегия и практика
В 2013 году в Таджикистане была принята Стратегия по противодействию коррупции в республике до 2020 года, с целью снижения уровня коррупции, регулярного устранения препятствий, создания условий для развития экономики, развития демократических ценностей, повышения благосостояния населения и т.д. По итогам истечения сроков ее реализации в 2020 году Таджикистан улучшил свои позиции лишь на два пункта, поднявшись с 154 место на 152 в рейтинге Transparency International.
Маъруф Рахимов, специалист одной из международных организаций, работавший в сфере борьбы с коррупцией в Таджикистане, считает главную причину отсутствия успеха - в работе кадров.
«Директор Агентства назначается президентом, и часто туда приходят люди с прокуратуры или других правоохранительных органов, а там нужны технократы, которые еще разбираются в экономических вопросах. Также нужны хорошо продуманные рекламные кампании, с привлечением гражданского общества, университетов, НПО, студентов, которые бы сами принимали участие в разработке», - отметил в одном из интервью Радио Озоди Рахимов.
По словам нашего собеседника, принятая в 2013 году стратегия не содержала в себе конкретных мер по ее мониторингу, что делало невозможным оценку ее эффективности, а финансовое положение страны с учетом кризиса не позволяет учитывать вопрос повышения зарплат, что создает стимул для коррупции.
