В сентябре, в годовщину самых кровопролитных пограничных столкновений между Кыргызстаном и Таджикистаном, вспыльчивый глава ГКНБ Кыргызстана Камчыбек Ташиев выразил своё недовольство медленным прогрессом в переговорах, направленных на демаркацию спорной границы.
По словам Ташиева, Таджикистан на переговорах предъявляет «территориальные претензии» к Кыргызстану.
«Но мы отвечаем, что таких претензий быть не должно», — негодовал Ташиев, угрожающе намекая, что Кыргызстан нашёл «новые документы», касающиеся границы.
«На их основании мы знаем, что многие участки Кыргызстана перешли к Таджикистану, — заявил он. — Если соседнее государство [Таджикистан] не откажется от своих территориальных претензий к Кыргызстану, то мы на законных основаниях предъявим территориальные претензии соседям».
Это резкое заявление заставило наблюдающих за одним из самых продолжительных пограничных споров между бывшими советскими республиками опасаться ответных действий со стороны Душанбе.
Появление Ташиева в качестве нового влиятельного главы Государственного комитета национальной безопасности Кыргызстана в 2020 году совпало с резким ухудшением отношений между двумя странами.
Хотя до этого конфликты между кыргызскими и таджикскими общинами на границе происходили регулярно, иногда даже с участием военных, они в основном решались на местном уровне.
Однако «войны» в 2021 и 2022 году унесли десятки жизней с обеих сторон, разрушили целые сёла и расширили зону конфликта.
Разумеется, слова Ташиева не остались незамеченными в Таджикистане.
Министерство иностранных дел Таджикистана вызвало посла Кыргызстана. Дипломата предупредили, что подобные комментарии могут помешать двусторонним переговорам касательно границы.
Позже в том же месяце президент Таджикистана Эмомали Рахмон приказал Минобороны взять под контроль несколько гражданских аэропортов в Таджикистане, в том числе аэропорт Исфара, расположенный недалеко от границы с Кыргызстаном.
Но на этот раз обошлось без пуль и бомб.
Вместо этого Рахмон и его кыргызский коллега Садыр Жапаров провели переговоры в кулуарах Генеральной Ассамблеи ООН в Нью-Йорке всего несколько дней спустя и ещё раз через месяц на саммите Содружества Независимых Государств (СНГ) в Бишкеке, сосредоточившись на делимитации границ и недопущении повторения военных действий.
Перенесёмся в наши дни: 2023 год окончится без каких-либо серьёзных инцидентов на границе, и обе стороны с возросшим оптимизмом говорят о конкретном прогрессе, достигнутом в делимитации, а Жапаров недавно заявил, что линия границы может быть полностью согласована к весне.
Это значительное изменение тона.
Токон Мамытов, бывший заместитель премьер-министра и секретарь Совета безопасности Кыргызстана, сказал Азаттыку, что правительства двух стран заслуживают похвалы за «пересмотр шаблона» в переговорах о границе.
Если раньше переговоры традиционно застревали на различных картах советской эпохи (для Таджикистана предпочтительны карты, которые датируются 1920-ми годами, для Кыргызстана — 1950-ми), то теперь двусторонняя комиссия по делимитации использует «новый подход», утверждает Мамытов.
«Они выезжают на место и смотрят на границу. Они расспрашивают людей, которые там живут, о фактах на местах. Таким образом, межправительственная комиссия воплощает в жизнь договорённости между главами двух государств. Население, проживающее вблизи границы, сможет вновь почувствовать себя в безопасности», — уверяет Мамытов.
СОГЛАСОВАНО ЛИ «90 ПРОЦЕНТОВ» ГРАНИЦЫ?
Невозможно сбрасывать со счетов последние вспышки насилия на таджикско-кыргызской границе.
«Войны» мая 2021 года и сентября 2022 года разделяют почти 17 месяцев, и в обоих случаях примечательным было то, какой быстрой была эскалация.
Однако осенью прошлого года мало кто ожидал, что мир продлится так долго.
Сразу после второго, более кровопролитного конфликта, Кыргызстан отменил запланированные на октябрь 2022 года военные учения на своей территории для Организации Договора о коллективной безопасности (ОДКБ) — регионального военного блока, в котором доминирует Россия. Бишкек объяснил это тем, что граждане Кыргызстана не смирятся с присутствием таджикских войск на территории Кыргызстана сразу после конфликта, унёсшего жизни по меньшей мере 80 граждан и приведшего к переселению более 100 тысяч человек.
На переговорах с участием Жапарова, Рахмона и президента России Владимира Путина в столице Казахстана Астане в том же месяце Рахмон демонстративно не поздоровался с Жапаровым.
Но год спустя, всего через две недели после того, как Ташиев в эфире озвучил своё недовольство тем, в каком направлении идут переговоры, он и его таджикский коллега Саймумин Ятимов приветствовали подписание Протокола 42. Ташиев отметил, что документ «обеспечивает основу для решения всех пограничных вопросов».
Ятимов был почти столь же красноречивым, отметив, что обе страны «стремятся к скорейшему достижению всеобъемлющего и фундаментального соглашения».
Тогда деталей было немного, но Ятимов, выступая после дальнейших переговоров 2 декабря, был более конкретен. Он заявил, что вопрос о проблемной дороге, соединяющей Ворух и таджикское пограничное поселение Ходжаи Аъло, «практически решён».
Затем появилась новость о том, что страны договорились о ещё 24 километрах границы после переговоров, прошедших в таджикском городе Бустон, недалеко от границы с Кыргызстаном.
Но всё же именно после переговоров в южном регионе Кыргызстана Баткене 12 декабря два государственных деятеля заявили, что их страны предварительно согласовали более чем 90 процентов общей границы.
Это стало значительным достижением.
Только в прошлом году около трети границы длиной примерно 975 километров (кыргызские чиновники утверждают, что она немного короче) всё ещё оставалась недемаркированной.
В интервью Азаттыку политолог из Душанбе Шерали Ризоён заявил, что стимулом для соглашения послужил растущий импульс к региональной интеграции в Центральной Азии и подъём дипломатической активности с участием нескольких внешних держав.
«Будь то на двустороннем или региональном уровне, проблема государственных границ мешает странам Центральной Азии воспользоваться новыми возможностями, которые появляются сегодня, — говорит Ризоён Азаттыку. — Страны не могут себе позволить долго оставаться заложниками пограничных вопросов — им необходимо восстановить взаимовыгодное сотрудничество».
«СРЕДСТВО УСТРАШЕНИЯ» И НЕЯСНАЯ РОЛЬ РОССИИ
Слово «исторический» слишком часто используется в дипломатии Центральной Азии, но оно определённо применимо к любому соглашению между Кыргызстаном и Таджикистаном о государственной границе.
Аналитики отмечают, что расхождения во мнениях таджиков и кыргызов о том, где начинается и заканчивается граница, берут своё начало с 1924 года, когда Таджикистан ещё был автономной территорией в составе Узбекской Советской Социалистической Республики, а территория современного Кыргызстана имела аналогичный статус в составе Российской Социалистической Федеративной Советской Республики.
В следующем году будет 100-летие этого спора — самое подходящее время, чтобы положить ему конец.
Но если 2023 год оказался годом подлинного прогресса в пограничных переговорах, то не следует забывать, что это стало возможным на фоне той огромной цены, которую заплатили две беднейшие страны Центральной Азии, тех людских и материальных потерь, понесённых ими.
И в большей степени это произошло из-за всё более смертоносного оружия, использованного в последних двух конфликтах на фоне мини-гонки вооружений, в результате которой Кыргызстан приобрёл турецкие беспилотники «Байрактар», а Таджикистан получил эквивалентное оружие от Ирана.
Франсиско Олмос, старший научный сотрудник по вопросам Центральной Азии в испанском Центре GEOPOL 21, выступая в подкасте Азаттыка в ноябре, отметил «средство устрашения» в хвастовстве кыргызского руководства по поводу недавно приобретённых беспилотников «Байрактар».
В опубликованном в мае 2023 года расследовании Human Rights Watch (HRW) говорится, что в прошлогодних столкновениях войска с обеих сторон, «вероятно», совершили военные преступления против мирного населения, в полной мере была продемонстрирована разрушительная мощь «Байрактар».
В интервью Азаттыку после публикации этого доклада старший исследователь HRW по кризисам и конфликтам Жан-Батист Галлопен заявил, что беседы с людьми по обе стороны границы показали, что местное население «устало от ужасающих конфликтов и действительно жаждет мира».
В то же время местные общины в Согдийской области Таджикистана и Баткенской области Кыргызстана, где в последние годы произошла большая часть инцидентов, будут иметь собственное мнение о том, что представляет собой хорошее урегулирование.
Кроме того, волнения в Кыргызстане по поводу знакового соглашения о границе, достигнутого с Узбекистаном в начале этого года, позволяют предположить, что продать соглашение о границе населению не всегда легко.
Ещё одним неизвестным является Россия, чья неспособность предотвратить крупномасштабный конфликт между двумя своими военными союзниками вызвала критику в адрес Кремля, увязшего в своём вторжении в Украину. Критике подверглась и ОДКБ — блок безопасности, который иногда называли ответом Москвы НАТО.
Трёхстороннюю встречу в октябре 2022 года в Астане больше приветствовал Жапаров, который безуспешно просил Путина о вмешательстве, чем Рахмон.
Путин заявил после переговоров, что Россия предложила вернуть некоторые из своих собственных архивных карт советской эпохи, чтобы помочь разрешить спор.
С тех пор Россия почти ничего не сделала, чтобы можно было предположить, что она играет посредническую роль.
Но 20 сентября МИД России вмешался в дипломатический скандал из-за комментариев Ташиева, предостерегая стороны от «резких заявлений», которые, по мнению ведомства, могут обратить вспять прогресс, достигнутый двумя странами на границе.
«Следует помнить, что вооружённые конфликты на постсоветском пространстве выгодны прежде всего "коллективному Западу", который преследует свои эгоистичные цели, не имеющие ничего общего с подлинными интересами стран Центральной Азии», — заявили в ведомстве.
Крис РИКЛТОН
