Сухроб Шарипов говорил, что «передачей участка земли Китаю Таджикистан освободился от постоянной головной боли», чем вызвал протест и негодование своих оппонентов.
Беседа корреспондента Радио Озоди с руководителем ЦСИ началась именно с этой темы:
- Скажите, чем обосновано Ваше заявление?
- История помнит множество случаев, когда конфликт по поводу даже клочка земли приводил к жестоким войнам. У нас с Китаем были достаточно серьезные территориальные разногласия. Мы должны наконец-то освободиться от угроз, которые нам достались в наследство от СССР.
Китай предъявил определенные территориальные претензии и с ним согласился не только Таджикистан, но и Россия, Казахстан и Кыргызстан. Сегодня академик Рахим Масов заявляет, что он не стал подписывать проект соглашения о передаче участка земли Китаю. Ну, допустим, что это так, но он, как член комиссии по приграничным спорам, разве не знал, чем это всем нам грозит?
Я не могу сказать, что все эти государства отказались от своих «игр». Таджикистан сегодня достаточно сильное государство, внутренний сепаратизм у нас побежден. Отношение этих государств тоже изменилось.
Давайте посмотрим - Россия отдала Китаю часть спорных островов, Казахстан – 987 квадратных километров по одному и 1000 кв. км - по другому соглашению. Все пошли на эти уступки, потому что чувствовали угрозу своей безопасности. Если бы и мы не пошли на такой шаг, то столкнулись бы с новой волной нестабильности.
- Вопрос, которые сегодня волнует многих не меньше, чем территориальные уступки Китаю - считаете ли Вы, что исламизация таджикского общества может стать угрозой для будущего страны?
- Нет, угрозы не будет. Исламизация является естественным состоянием общества. Даже если мы и ратуем за светское общество, то придерживаемся исламской культуры. Ислам - это наша сущность, а мы не можем уничтожить себя. Однако я считаю, что на территории Центральной Азии этот вопрос носит особый характер. Например, у нас было много исповедующих ислам коммунистов. А ведь коммунист по сути должен быть атеистом. В то же время, никто не мог запретить дехканину носить чапан и молиться.
Все мои дяди жили в совхозе «Туркменистан» в Вахшском районе, там, где обычно строго следовали законам шариата. Они не чувствовали давление по этому поводу, правда, до тех пор, пока не появились политические амбиции и требования.
Сегодня мы живем в свободном и независимом государстве. После всего, что произошло, сегодня народ жаждет религии, морали и находится в поисках самого себя. Даже если таджики считают себя атеистами, то на западе обязательно признаются, что они мусульмане, потому что для них там мы – мусульмане. Они не могут нас принять по-другому. Ислам является основой истории, культуры и традиций таджиков.
- Тем не менее, считаете небезопасным то, что подростки обучаются у имам-хатибов, чья деятельность официально разрешена властями?
- Да, считаю. Потому что большинство наших имам-хатибов не понимают своего назначения в обществе. Многие из них не имеют высшего религиозного образования. Во времена Совесткого Союза они обучались в подпольных религиозных школах, к тому же они мыслят узко и ограниченно.
Если бы вы принимали участие на экзаменах аттестационной комиссии имам-хатибов, то воочию убедились бы в низком уровне их знаний. Эта «элита» имеет собственное убеждение по вопросам геополитики, истории, внутренней политики и конфликтов. Один говорит, что «еда учителя харом», другой говорит – «хлеб танцовщицы – харом», харом – значит оскверненный. Кто им дал права называть что-то оскверненным или кого-то кафиром, то есть неверным?..
- Сухроб, а что Вы думаете о событиях в Тунисе и могут ли они повлиять на ситуацию в Таджикистане?
- Конечно, могут, ведь мы же не с неба спустились. Назарбаев, Каримов или Рахмон - они дети этой земли, рожденные в СССР и имеют ту же ментальность, что многие из нас. Мы хотим, чтобы они думали о своих народах. И они это сами прекрасно понимают и говорят об этом. Я верю, что наш президент стоит на защите наших национальных интересов и потому готов служить ему.
Хочу лишь указать на принципы построения государства в понимании центральноазиатской элиты. Посмотрите, как перетягивают Назарбаева то в одну, то в другую стороны. Порой он самый демократичный президент, а иногда его не отличить от арабских правителей.
Мы пережили тяжелые времена. Митинги и протесты привели к гибели более 100 тысяч человек. И сегодня мы не способны организовывать митинги, подобные на западе. Культура толерантности и демократии должна прирасти в наше сознание. Возможно к этому мы придем лишь к 2070 году.
- Таджикистан после ухода Рахмона от власти – какие времена нас ожидают?
- Во-первых, надо сказать, что Эмомали Рахмон может воспользоваться своими конституционными правами и баллотироваться в президенты в 2013 году. Мы пока этого не знаем, но, возможно, он выставит свою кандидатуру. Если Эмомали Рахмон сможет построить Рогун, многие ошибки, в том числе исторические будут исправлены. Рогун изменит отношение к Таджикистану, он изменит и политическую атмосферу в регионе.
- Как думаете, если к власти придет другой человек, он откажется от идеи строительства Рогуна?
- Я думаю, Рогун сможет достроить лишь тот, у кого будет такая же политическая воля и сила как у Рахмона. О давлении, которое оказывается на Рахмона в связи со строительством Рагуна, знает он один. Он о многом умалчивает. Я думаю, при таком натиске и давлении другой лидер давно бы сломался.
- Можете Вы сказать, много ли недостатков у президента Эмомали Рахмона?
- У президента, конечно, есть недостатки, ведь он же человек. Например, мне кажется, что он мягок в отношении к коррупционерам. Он жалеет окружающих и это порой влияет на его решения.
- Те, кто критикуют президента, сетуют на то что, у власти большое количество земляков и родственников Рахмона. И это один из основных причин роста коррупции…
- Я не отрицаю этого. Президент сам прекрасно видит, что происходит вокруг. Но об этом, прежде всего, должны задуматься родственники и дети президента. Например, Хасан Асадуллозода, председатель «Ориёнбанка» - родственник президента или его дочь, которая занимает кресло замминистра иностранных дел. Разве Асадуллозода плохой бизнесмен или менеджер? Нет. Однако вопрос в другом - нельзя все присваивать себе, должна быть мера. И нужно заниматься только своим бизнесом… Ненасытность погубит человека.
- И еще один вопрос... Когда дорога Душанбе-Худжанд стала платной, вы первый выступили против, но Вас не слышали...
- Я не против платной дороги. Я с самого начала был противником того, чтобы контроль над дорогой была передана частной фирме. Главная задача правительства состоит в том, чтобы повысить уровень жизни народа.
Когда было принято решение о передаче контроля за платной дорогой частной фирме, я подумал, что все на какое-то время забыли об основных принципах политики правительства.
Почему контроль за дорогой должна осуществить частная фирма, а не государственная организация? К тому же, с учетом принципов безопасности, почему контроль за стратегически важной дорогой передана небольшой и совершенно неизвестной частной фирме?
Беседовал Абдукаюм Каюмзод
Беседа корреспондента Радио Озоди с руководителем ЦСИ началась именно с этой темы:
- Скажите, чем обосновано Ваше заявление?
- История помнит множество случаев, когда конфликт по поводу даже клочка земли приводил к жестоким войнам. У нас с Китаем были достаточно серьезные территориальные разногласия. Мы должны наконец-то освободиться от угроз, которые нам достались в наследство от СССР.
Китай предъявил определенные территориальные претензии и с ним согласился не только Таджикистан, но и Россия, Казахстан и Кыргызстан. Сегодня академик Рахим Масов заявляет, что он не стал подписывать проект соглашения о передаче участка земли Китаю. Ну, допустим, что это так, но он, как член комиссии по приграничным спорам, разве не знал, чем это всем нам грозит?
Я не могу сказать, что все эти государства отказались от своих «игр». Таджикистан сегодня достаточно сильное государство, внутренний сепаратизм у нас побежден. Отношение этих государств тоже изменилось.
Давайте посмотрим - Россия отдала Китаю часть спорных островов, Казахстан – 987 квадратных километров по одному и 1000 кв. км - по другому соглашению. Все пошли на эти уступки, потому что чувствовали угрозу своей безопасности. Если бы и мы не пошли на такой шаг, то столкнулись бы с новой волной нестабильности.
- Вопрос, которые сегодня волнует многих не меньше, чем территориальные уступки Китаю - считаете ли Вы, что исламизация таджикского общества может стать угрозой для будущего страны?
- Нет, угрозы не будет. Исламизация является естественным состоянием общества. Даже если мы и ратуем за светское общество, то придерживаемся исламской культуры. Ислам - это наша сущность, а мы не можем уничтожить себя. Однако я считаю, что на территории Центральной Азии этот вопрос носит особый характер. Например, у нас было много исповедующих ислам коммунистов. А ведь коммунист по сути должен быть атеистом. В то же время, никто не мог запретить дехканину носить чапан и молиться.
Все мои дяди жили в совхозе «Туркменистан» в Вахшском районе, там, где обычно строго следовали законам шариата. Они не чувствовали давление по этому поводу, правда, до тех пор, пока не появились политические амбиции и требования.
Сегодня мы живем в свободном и независимом государстве. После всего, что произошло, сегодня народ жаждет религии, морали и находится в поисках самого себя. Даже если таджики считают себя атеистами, то на западе обязательно признаются, что они мусульмане, потому что для них там мы – мусульмане. Они не могут нас принять по-другому. Ислам является основой истории, культуры и традиций таджиков.
- Тем не менее, считаете небезопасным то, что подростки обучаются у имам-хатибов, чья деятельность официально разрешена властями?
- Да, считаю. Потому что большинство наших имам-хатибов не понимают своего назначения в обществе. Многие из них не имеют высшего религиозного образования. Во времена Совесткого Союза они обучались в подпольных религиозных школах, к тому же они мыслят узко и ограниченно.
Если бы вы принимали участие на экзаменах аттестационной комиссии имам-хатибов, то воочию убедились бы в низком уровне их знаний. Эта «элита» имеет собственное убеждение по вопросам геополитики, истории, внутренней политики и конфликтов. Один говорит, что «еда учителя харом», другой говорит – «хлеб танцовщицы – харом», харом – значит оскверненный. Кто им дал права называть что-то оскверненным или кого-то кафиром, то есть неверным?..
- Сухроб, а что Вы думаете о событиях в Тунисе и могут ли они повлиять на ситуацию в Таджикистане?
- Конечно, могут, ведь мы же не с неба спустились. Назарбаев, Каримов или Рахмон - они дети этой земли, рожденные в СССР и имеют ту же ментальность, что многие из нас. Мы хотим, чтобы они думали о своих народах. И они это сами прекрасно понимают и говорят об этом. Я верю, что наш президент стоит на защите наших национальных интересов и потому готов служить ему.
Хочу лишь указать на принципы построения государства в понимании центральноазиатской элиты. Посмотрите, как перетягивают Назарбаева то в одну, то в другую стороны. Порой он самый демократичный президент, а иногда его не отличить от арабских правителей.
Мы пережили тяжелые времена. Митинги и протесты привели к гибели более 100 тысяч человек. И сегодня мы не способны организовывать митинги, подобные на западе. Культура толерантности и демократии должна прирасти в наше сознание. Возможно к этому мы придем лишь к 2070 году.
- Таджикистан после ухода Рахмона от власти – какие времена нас ожидают?
- Во-первых, надо сказать, что Эмомали Рахмон может воспользоваться своими конституционными правами и баллотироваться в президенты в 2013 году. Мы пока этого не знаем, но, возможно, он выставит свою кандидатуру. Если Эмомали Рахмон сможет построить Рогун, многие ошибки, в том числе исторические будут исправлены. Рогун изменит отношение к Таджикистану, он изменит и политическую атмосферу в регионе.
- Как думаете, если к власти придет другой человек, он откажется от идеи строительства Рогуна?
- Я думаю, Рогун сможет достроить лишь тот, у кого будет такая же политическая воля и сила как у Рахмона. О давлении, которое оказывается на Рахмона в связи со строительством Рагуна, знает он один. Он о многом умалчивает. Я думаю, при таком натиске и давлении другой лидер давно бы сломался.
- Можете Вы сказать, много ли недостатков у президента Эмомали Рахмона?
- У президента, конечно, есть недостатки, ведь он же человек. Например, мне кажется, что он мягок в отношении к коррупционерам. Он жалеет окружающих и это порой влияет на его решения.
- Те, кто критикуют президента, сетуют на то что, у власти большое количество земляков и родственников Рахмона. И это один из основных причин роста коррупции…
- Я не отрицаю этого. Президент сам прекрасно видит, что происходит вокруг. Но об этом, прежде всего, должны задуматься родственники и дети президента. Например, Хасан Асадуллозода, председатель «Ориёнбанка» - родственник президента или его дочь, которая занимает кресло замминистра иностранных дел. Разве Асадуллозода плохой бизнесмен или менеджер? Нет. Однако вопрос в другом - нельзя все присваивать себе, должна быть мера. И нужно заниматься только своим бизнесом… Ненасытность погубит человека.
- И еще один вопрос... Когда дорога Душанбе-Худжанд стала платной, вы первый выступили против, но Вас не слышали...
- Я не против платной дороги. Я с самого начала был противником того, чтобы контроль над дорогой была передана частной фирме. Главная задача правительства состоит в том, чтобы повысить уровень жизни народа.
Когда было принято решение о передаче контроля за платной дорогой частной фирме, я подумал, что все на какое-то время забыли об основных принципах политики правительства.
Почему контроль за дорогой должна осуществить частная фирма, а не государственная организация? К тому же, с учетом принципов безопасности, почему контроль за стратегически важной дорогой передана небольшой и совершенно неизвестной частной фирме?
Беседовал Абдукаюм Каюмзод