Однако, все больше молодых людей откровенно признаются, что им мало известно о значении этой даты и ин это не очень интересно. "Это не наша эпоха", считают они, и, возможно, в чем-то правы.
Не просто праздник
27 июня в Таджикистане не просто праздник. Это целый комплекс мер, включающий в себя ежегодный отбор нового места проведения (что символизирует единение регионов страны), массовые приготовления в виде добровольно-принудительных «маршировок», тысячи пошитых костюмов для имитации участниками шоу государственного флага или «голубей мира» и, конечно, это отдельная бюджетная история.
В некоторых отдаленных регионах страны этот праздник ждут чуть сильнее, с надеждой что именно их город или район станет местом главного празднования. В этом году, кстати, это будет Канибадам. Тогда приедет Лидер нации, а, значит, власти отремонтируют фасады центральных домов, улучшат местные дороги, выплатят задолженность по пенсиям и зарплатам и даже посадят много цветов.
Несмотря на усилия властей придавать столь большую важность этой дате, все чаще звучат сомнения насчет того, что ее надо отмечать и вообще праздник ли это или день скорбной памяти? Ведь конфликт 1992-1997 годов носил характер гражданской войны, в которой обычно не может быть победителей. А еще многих участников разных сторон, участвовавших в подписании мирного соглашения, уже или нет в живых, или их объявили вне закона.
«Поколение мира»
Нынешний авангард таджикского общества – люди от 17 до 30 лет – это поколение мира. Многие были рождены после подписания Общего соглашения о мире или в момент начала межтаджикского конфликта и не осознают до конца, что это такое. Они не видели и не чувствовали войны как таковой вообще. Знают ее лишь понаслышке, и могут представлять себе разве что всматриваясь в кадры боевых действий в Сирии или в Донбассе. Но молодежь не сильно увлекается политикой и потому за разными действующими конфликтами не очень внимательно следит.
Гулафруз одна из представителей «поколения мира». Она родилась в 1992 году. Закончила столичный ВУЗ, сейчас работает и планирует выйти замуж. Она призналась, что относительно недавно не без удивления узнала, что является ровесницей той войны.
«Я всегда знала, что есть такой праздник, но не сильно интересовалась событиями тех лет. Я просто не могу прочувствовать все то, что не видела своими глазами, как это видели мои родители. Они вот, да, если начинают рассказывать про те времена, аж прям трясутся от страха и негодования», - сказала она.
По ее словам, она знает, что тогда жестоко убивали людей, а ее отец долгое время запрещал маме, фармацевту по профессии, выходить на работу в аптеку, хотя она была напротив их дома. Как бы она не пыталась понять их состояние, не получается, просто не может толком представить это…
История еще не дописана
Я предлагаю Гулафруз вместе узнать больше про печальные события 90-х, и сходить в главную библиотеку. Там, наверняка, есть вся необходимая для нас информация. Поднимаемся на третий этаж здания, где больше всего исторической литературы. Работник библиотеки не сразу понимает, что нам надо, и дает нам учебник Б.Гафурова «Таджики». После некоторых объяснений, что мы из послевоенного поколения и хотели бы больше узнать об этом и проникнуться темой, он пожимает плечами и предлагает несколько журналов российского издания, в которых есть несколько статей.
Гулафруз листает журналы, но эта небольшая информация не особо раскрывает картину. Мы решаем сесть за старенький компьютер библиотеки и начинаем искать информацию в интернете.
«У нас оказывается межрегиональная вражда была, – бормочет она, пролистав ряд сайтов. - А мы, кстати, по папиным корням - южане. Если сейчас было бы как тогда, то мы бы находились в эпицентре боевых действий?"
Юра и Вова были командирами?
Пожалуй, одним из самых странных для нашего поколения явлением той войны является деление народа по русским «кличкам». Никто из старших сегодня не может толком объяснить, почему тогда одну противоборствующую сторону называли русским уменьшительным именем «вовчики», а других – «юрчики», при том, что третья часть вовсе оставалась без кличек. Среди имен разных «полевых командиров» ни одного с именами Юра или Владимир и близкими к ним мы не обнаружили.
Есть версия, что с одной стороны были сторонники ваххабистского направления Ислама, с другой «чекисты», которых олицетворяли с одним из последних генсеков СССР, председателем КГБ Юрием Андроповым и отсюда такие нарицательные штампы. Но учитывая, что деление на самом деле происходило по региональному принципу, эта версия не кажется убедительной.
Понятно, что людям, пережившим ужасы войны, потерявшим близких и родных, и все свое имущество, это не кажется забавным. Но если на это смотреть с позиций нынешних тинейджеров-миллениалов, это просто нелепо. Только одна эта «деталь» передает всю бессмысленность того противостояния. И может быть, это хорошо, что нынешняя молодежь не очень-то разбирается в перипетиях того прошлого. Еще нам не хватало делиться на «абрамчиков» или «адамчиков».
Не видели = не понимают
Душанбинке Анфисе - 46 лет и она застала войну в самом расцвете своей молодости.
«Я хорошо помню время гражданской войны, для нас это было ужасно и страх того беспредела мы никак не можем забыть. Но для наших детей все иначе, и мы можем догадываться, как для них это все мутно. Думаю, это тоже, как мы воспринимали в 80-х годах Великую отечественную войну. Всегда сопереживали ветеранам, сочувствовали узникам концлагерей, но на самом то деле, плохо понимали каково им на самом деле было. Наше поколение не очень ценило военные награды, могли выбрасывать хлеб буханками в урну, не зная, что такое настоящий голод и боль потерь», - говорит она.
С нею согласен и Ахмад, владелец лавки с «домашним» мороженым. «Молодежь не знает, что это [война]. Им сколько всем было тогда? По два-три года? Некоторых вообще еще не было! Поэтому надо все время напоминать им, что главное, чтобы было мирно и тихо. Не нужно нам повторений тех 90-х, хватило уже!» - в сердцах восклицает он.
Его семейный бизнес сейчас хорошо налажен. Сюда, на территорию колхоза «Россия» к ним приезжают жители с разных концов столицы, чтобы попробовать их знаменитое мороженое. Тогда же, в далеких 90-х, тут не фонтаны журчали, а пулеметы стреляли.
Ахмад признается, что сам тогда не совсем понимал с чего все началось и как это все будет ужасно. Потом уже он часто рассказывал детям о том, как им пришлось туго и надо было выживать, чтобы они знали и не повторяли ошибок предков.
…Мы успели поговорить с разными молодыми людьми. Сегодня ровесникам Соглашения о мире уже по 20 лет, они завершают образование в университетах или работают. Многие говорят, что осознают, какая это трагедия для народа, во многих в семьях есть погибшие родственники. Но говорят об этом вполне спокойно, местами переходя на улыбку.
Мое поколение не знает войны. И пусть никогда не узнает.