Новое исследование центра «Шарк» было проведено в период с мая по август этого года среди 725 граждан Таджикистана в Москве, Санкт-Петербурге и Екатеринбурге. Среди опрошенных – 61 % сезонных рабочих, остальные представители диаспор, а также дети мигрантов, приехавшие в Россию в возрасте 10-12 лет. Саодат Олимова, один из авторов исследования подчеркивает, что трудовая миграция для Таджикистана это, в первую очередь, экономическое явление, которое накладывает отпечаток на весь образ жизни граждан, в том числе и на религиозную жизнь.
Так, согласно исследованию, 100 % опрошенных трудовых мигрантов из Таджикистана считают себя верующими мусульманами, однако почти половина призналась, что в силу занятости не имеет возможности совершать намаз 5 раз в день. Это, в основном, сезонные рабочие, проводящие по 10-12 часов дня на работе. Из них 31 % сообщил, что посещает мечеть каждую пятницу. Среди совершающих обязательный пятикратный обряд намаза – 48 % опрошенных. Они находят время для
совершения молитвы и на рабочем месте.
Саодат Олимовой удалось выяснить, что вера стала одним из самых важных вопросов, который волнует мигрантов из Таджикистана. «Потому что они находятся между двумя странами. Они не подпадают полностью под законодательство России или Таджикистана. Но им нужны законы, которые бы организовывали их социальную жизнь. В этом случае, шариат становится самым подходящим способом организовать правопорядок», считает исследователь. Именно поэтому, считает Олимова, мечеть превратилась в главный институт адаптации таджиков в России. «Там идет обмен опытом. Именно в мечети они получают комплекс информационных услуг по поиску работы, жилья и т.д.» В результате, солидарность и поддержка в мечети резко поднимает уровень религиозности, считает она: «У меня сложилось такое впечатление, что мигранты становятся более религиозными, чем их сверстники на родине».
Исследование выяснило, что интерес мигрантов к участию в военных событиях в Сирии подпитывается не в мечети, а в социальных сетях Интернета. По мнению Саодат Олимовой, в процессе привлечения мигрантов на войну необходимо учитывать две стороны – с одной стороны это профессиональные киллеры, получившие опыт участия на других войнах, к примеру в Чечне. С другой стороны – это Салафиты, число которых возрастает.
Исследование показало, что 48 % опрошенных мигрантов изменили свое традиционное религиозное представление в сторону сближения с глобальным исламом. Олимова подчеркивает, что этому способствуют вполне объективные процессы адаптации мигрантов к их жизни в России. «Раньше, когда они ходили в мечеть, допустим, в Чоркишлоке, там они привыкли встречать родственников, соседей, знакомых, имамхатиб тоже
им хорошо знаком. Эта община основывается на родстве. А здесь, к примеру, в Москве, в мечети на Проспекте Мира, куда он пришел вместе со своим бригадиром, он сталкивается с такой картиной: под одной крышей молятся азербайджанцы-шииты, тут – исмаилиты-бадахшанцы, там - шафииты. Все они молятся, у всех свой молитвенный ритуал. Для таджикских ребят это вначале удивительно, а потом они привыкают. Миграция заставляет оставлять локализм за спиной, дома. Он трансформируется, в том числе и в религии. Это и есть глобализация ислама, который признает только Коран», считает Олимова.
По ее словам, опрос показал, что 18 % мигрантов из Таджикистана уверены, что борьба за веру оправдана: «Он сам не едет в джихад, потому что у него есть экономические обязательства перед семьей и родителями», однако он готов финансировать джихад, пояснила исследователь.
Последние 20 лет Россия стала главным местом заработка порядка 2 миллионов жителей Таджикистана. Большинство находятся на сезонных работах, которые покидая родину в начале весны и возвращаясь накануне зимних холодов, практически активное время года проводят в России. Таджикские трудовые мигранты в основном заняты на строительных объектах, в сфере ЖКХ, торговли, предпочитают жить компактно.
Хиромон Бакозода, Радио Озоди
