Начальник управления войск и безопасности министерства обороны Таджикистан ответил на вопросы Радии Озоди.
Имя Абдухалима Назарова, известного как Ходжи Халим, на прошлой неделе стало публичным, после того, как движение “Ватандор” под руководством Дододжони Атовулло обнародовало заявление, в котором говорится, что правительство Таджикистана запланировало проведение специальной операции против известных оппозиционных лидеров. В заявлении также говорится, что на проведение этой операции Ходжи Халим, якобы, получил от правительства $1 миллион, и что среди тех, кто будет ликвидирован Дододжони Атовулло.
Назаров: На самом деле, я не знаю, что и сказать, потому что о таких разговорах я и не знал, и это абсолютная ложь. И еще я не знаю, о каких-то планах, что кого-то должны ликвидировать. Думаю, что это результат фантазии Дододжона. Не понимаю, почему Дододжон привел мое имя, и какие у него цели. Но это настоящая клевета. Я готов это доказать. Пусть сам Дододжон прокомментирует эту клевету, откуда он взял эту информацию и от кого.
Озоди: Дододжон Атовуллоев говорит, что у него есть достоверный источник. Если сядете напротив друг друга, сможете доказать, что его заявление не имеет оснований?
Назаров: Без вопросов. Если Дододжон захочет, я готов с ним провести беседу с глазу на глаз. Готов направится туда, где он хочет, пусть назовет место, пусть даже в Америке, Германии, или России. Я буду с ним спорить. За собой не вижу никакой грязи и не считаю себя виновным.
Озоди: По вашему, почему “Ватандор” назвал именно ваше имя, а не кого-либо другого?
Назаров: Этот вопрос я тоже хочу задать Дододжону, спросить, какие у него доказательства. Я, учитывая его положение, ничего не скажу, потому что в Москве его ударили ножом. Понятно, чего-то он боится. Услышав что-то, не проверив его достоверность, делает заявление, боясь за свою жизнь. Почему говоря о нескольких людях, называет только мое имя? Кто другие?- Ходжи Халим, не кто-то другой, или группа? Когда говорит, клевещет на нескольких людей, должен отвечать за свои слова.
Озоди: Вы знакомы с Дододжоном?
Назаров: Его знаю с 1992 года. Близко познакомились, когда ездили вместе в Хадж. Последний раз видел его шесть лет назад.
Озоди: Дододжон Атоуллоев также пишет в Фейсбуке, что вас разыскивает за ряд преступлений «дружественная страна», т.е. если вы туда поедете, вас арестуют…
Назаров: К сожалению, мне не понятно, почему он плетет обо мне такие слова. Я требую от него, пусть приведет доказательства. Пусть скажет, что это за «дружественные страны». Я поеду в эту страну. До сих пор не имел никаких проблем н в одной стране, где я был, потому что не вижу за собой преступлений, и уверен в себе.
Озоди: Ранее в еженедельнике “Нигоҳ” было опубликовано интервью Махмадрузи Искандарова, заключенного ныне в тюрьму лидера Демократической партии Таджикистана. Там в частности, говорится, что, якобы, в его задержании в Москве и экстрадиции в Таджикистан есть ваша роль, т.е. вы его пригласили, и его задержали. Это правда?
Назаров: Это очень длинная история, но скажу коротко, в его задержании нет моей вины. Махмадрузи если выйдет из тюрьмы живым и здоровым, если будем живы и здоровы, мы сядем по-братски и будем беседовать в присутствии свидетелей. Есть еще несколько человек, которые могут подтвердить. Проясню для вас несколько моментов из задержания Искандарова в Маскве. Махмадрузи в интервью говорит, что я звонил ему и просил приехать ко мне. Я не приглашал его, но он сам ко мне приехал. Тогда я жил вблизи метро Шоссе Энтузиастов, он позвонил и я пришел к Махмадрузи. Это первое. Второе. После той встречи его задержали и отпустили. Второй раз, когда его задержали, я был уже в Душанбе.
Озоди: Что вы делали в те дни в Москве?
Назаров: Я с 2003 по 2005 год учился в военной Академии имени Фрунзе в Москве, был слушателем.
Озоди: Как вы думаете, есть связь между заявлением Атоуллоева и интервью Искандарова? На самом деле сразу два раза за месяц говорят о вас. Может, есть на то причина?
Назаров: Я даже не думал об этом. Даже если эти два связаны между собой, я даже не знаю, какие у них цели. Если эти оба заявления связаны, значит есть какая-то группа, которая запланировала эти действия. Это надо спросить у Дододжона и Махмадрузи...
Озоди: Раз пошел разговор о бывших моджахедах, в обществе задаются вопросом о вас и Шохе Искандарове. Как получилось так, что, например бывшие командиры моджахедов - Мирзо Зиёев, Рахмон Сангинов, Мулло Абдулло и другие, которые во время войны были популярнее вас, были убиты и осуждены, но вы смогли сберечь себя даже дошли до звания генерал-майор? В чем секрет?
Назаров: В 1997 году я по предложению покойного устода Саида Абдуллохи Нури был назначен командиром 25 батальона. Звание полковника мне присвоил министр обороны. Чем мой секрет? Когда Устод приказал, мы помирились, сдали оружие. У меня в Душанбе было 5-6 машин с затемненными стеклами. Издали закон, что нельзя разъезжать в тонированных машинах, я первым очистил стекла. В присутствии сотрудников телевидения я содрал темную пленку на стеклах своих машин. Я всегда подчинялся закону. Меня спросили, какая у меня мечта, как у командира, я ответил, что единственная моя мечта – иметь возможность ходить по Душанбе без телохранителей и оружия, вместе с детьми и внуками. Верите или нет, но я иногда стесняюсь от того, что я командир. Стесняюсь камуфлированной формы.
С 1997 года, когда я прибыл в Душанбе, с очки зрения закона я не сделал ничего, за что меня должны отправить в тюрьму. Каждый должен отвечать за свои действия. Будь то Мирзо Зиё, Мулло Абдулло, или Рахмон Сангинов. Кажлдый из них ответил за совершенные ими дела. Сегодня, когда меня хотят сравнить с Рахмоном, Мансуром, или мулло Абдулло, должны спросить у людей тех регионов, кем они были, и кто такой Ходжи Халим. Все что вы говорите, это есть среди политиков, но не среди простого народа. Я хочу сказать, что всякий командир, который делал плохое, угнетал народ, получил по заслугам. Я, слава Богу, ни разу ничего против государства не делал.
Озоди: А вы не думаете, что придет день, и вы повторите судьбу бывших командиров. Не боитесь этого?
Назаров: Русские говорят «никто не застрахован от тюрьмы». Когда есть братья, которые тебя оклевещут, друзья, которые продадут, почему не прийти тяжелым дням на чью-либо голову? Такова жизнь, всякое бывает. Но могу сказать уверенно, если меня не возьмут подлостью, то по-мужски меня не смогут обвинить. Слава Богу, я соблюдаю божьи и государственные законы, я уверен в своей чистоте. Я боюсь Бога, и в отношении людей не делал преступлений. Все, что я делал, делал на пользу государству и народу Таджикистана.
“Все, что придет на голову сыну человеческому, пройдет». Все, что ожидает меня, приму мужественно, потому что от судьбы не убежишь.
Фарходи Милод
Назаров: На самом деле, я не знаю, что и сказать, потому что о таких разговорах я и не знал, и это абсолютная ложь. И еще я не знаю, о каких-то планах, что кого-то должны ликвидировать. Думаю, что это результат фантазии Дододжона. Не понимаю, почему Дододжон привел мое имя, и какие у него цели. Но это настоящая клевета. Я готов это доказать. Пусть сам Дододжон прокомментирует эту клевету, откуда он взял эту информацию и от кого.
Озоди: Дододжон Атовуллоев говорит, что у него есть достоверный источник. Если сядете напротив друг друга, сможете доказать, что его заявление не имеет оснований?
Назаров: Без вопросов. Если Дододжон захочет, я готов с ним провести беседу с глазу на глаз. Готов направится туда, где он хочет, пусть назовет место, пусть даже в Америке, Германии, или России. Я буду с ним спорить. За собой не вижу никакой грязи и не считаю себя виновным.
Озоди: По вашему, почему “Ватандор” назвал именно ваше имя, а не кого-либо другого?
Назаров: Этот вопрос я тоже хочу задать Дододжону, спросить, какие у него доказательства. Я, учитывая его положение, ничего не скажу, потому что в Москве его ударили ножом. Понятно, чего-то он боится. Услышав что-то, не проверив его достоверность, делает заявление, боясь за свою жизнь. Почему говоря о нескольких людях, называет только мое имя? Кто другие?- Ходжи Халим, не кто-то другой, или группа? Когда говорит, клевещет на нескольких людей, должен отвечать за свои слова.
Озоди: Вы знакомы с Дододжоном?
Назаров: Его знаю с 1992 года. Близко познакомились, когда ездили вместе в Хадж. Последний раз видел его шесть лет назад.
Озоди: Дододжон Атоуллоев также пишет в Фейсбуке, что вас разыскивает за ряд преступлений «дружественная страна», т.е. если вы туда поедете, вас арестуют…
Назаров: К сожалению, мне не понятно, почему он плетет обо мне такие слова. Я требую от него, пусть приведет доказательства. Пусть скажет, что это за «дружественные страны». Я поеду в эту страну. До сих пор не имел никаких проблем н в одной стране, где я был, потому что не вижу за собой преступлений, и уверен в себе.
Озоди: Ранее в еженедельнике “Нигоҳ” было опубликовано интервью Махмадрузи Искандарова, заключенного ныне в тюрьму лидера Демократической партии Таджикистана. Там в частности, говорится, что, якобы, в его задержании в Москве и экстрадиции в Таджикистан есть ваша роль, т.е. вы его пригласили, и его задержали. Это правда?
Назаров: Это очень длинная история, но скажу коротко, в его задержании нет моей вины. Махмадрузи если выйдет из тюрьмы живым и здоровым, если будем живы и здоровы, мы сядем по-братски и будем беседовать в присутствии свидетелей. Есть еще несколько человек, которые могут подтвердить. Проясню для вас несколько моментов из задержания Искандарова в Маскве. Махмадрузи в интервью говорит, что я звонил ему и просил приехать ко мне. Я не приглашал его, но он сам ко мне приехал. Тогда я жил вблизи метро Шоссе Энтузиастов, он позвонил и я пришел к Махмадрузи. Это первое. Второе. После той встречи его задержали и отпустили. Второй раз, когда его задержали, я был уже в Душанбе.
Озоди: Что вы делали в те дни в Москве?
Назаров: Я с 2003 по 2005 год учился в военной Академии имени Фрунзе в Москве, был слушателем.
Озоди: Как вы думаете, есть связь между заявлением Атоуллоева и интервью Искандарова? На самом деле сразу два раза за месяц говорят о вас. Может, есть на то причина?
Назаров: Я даже не думал об этом. Даже если эти два связаны между собой, я даже не знаю, какие у них цели. Если эти оба заявления связаны, значит есть какая-то группа, которая запланировала эти действия. Это надо спросить у Дододжона и Махмадрузи...
Озоди: Раз пошел разговор о бывших моджахедах, в обществе задаются вопросом о вас и Шохе Искандарове. Как получилось так, что, например бывшие командиры моджахедов - Мирзо Зиёев, Рахмон Сангинов, Мулло Абдулло и другие, которые во время войны были популярнее вас, были убиты и осуждены, но вы смогли сберечь себя даже дошли до звания генерал-майор? В чем секрет?
Назаров: В 1997 году я по предложению покойного устода Саида Абдуллохи Нури был назначен командиром 25 батальона. Звание полковника мне присвоил министр обороны. Чем мой секрет? Когда Устод приказал, мы помирились, сдали оружие. У меня в Душанбе было 5-6 машин с затемненными стеклами. Издали закон, что нельзя разъезжать в тонированных машинах, я первым очистил стекла. В присутствии сотрудников телевидения я содрал темную пленку на стеклах своих машин. Я всегда подчинялся закону. Меня спросили, какая у меня мечта, как у командира, я ответил, что единственная моя мечта – иметь возможность ходить по Душанбе без телохранителей и оружия, вместе с детьми и внуками. Верите или нет, но я иногда стесняюсь от того, что я командир. Стесняюсь камуфлированной формы.
С 1997 года, когда я прибыл в Душанбе, с очки зрения закона я не сделал ничего, за что меня должны отправить в тюрьму. Каждый должен отвечать за свои действия. Будь то Мирзо Зиё, Мулло Абдулло, или Рахмон Сангинов. Кажлдый из них ответил за совершенные ими дела. Сегодня, когда меня хотят сравнить с Рахмоном, Мансуром, или мулло Абдулло, должны спросить у людей тех регионов, кем они были, и кто такой Ходжи Халим. Все что вы говорите, это есть среди политиков, но не среди простого народа. Я хочу сказать, что всякий командир, который делал плохое, угнетал народ, получил по заслугам. Я, слава Богу, ни разу ничего против государства не делал.
Озоди: А вы не думаете, что придет день, и вы повторите судьбу бывших командиров. Не боитесь этого?
Назаров: Русские говорят «никто не застрахован от тюрьмы». Когда есть братья, которые тебя оклевещут, друзья, которые продадут, почему не прийти тяжелым дням на чью-либо голову? Такова жизнь, всякое бывает. Но могу сказать уверенно, если меня не возьмут подлостью, то по-мужски меня не смогут обвинить. Слава Богу, я соблюдаю божьи и государственные законы, я уверен в своей чистоте. Я боюсь Бога, и в отношении людей не делал преступлений. Все, что я делал, делал на пользу государству и народу Таджикистана.
“Все, что придет на голову сыну человеческому, пройдет». Все, что ожидает меня, приму мужественно, потому что от судьбы не убежишь.
Фарходи Милод