Накануне они провели трехстороннюю встречу, где Путин и лидеры Ирана назвали друг друга "стратегическими партнерами". Всё это происходит на фоне самого резкого за последние годы обострения отношений между Ираном и США.
Новый этап дипломатического противостояния вокруг Ирана начался с заявления Дональда Трампа о том, что США готовы "в любой момент" выйти из соглашения по иранской ядерной программе.
Так же в октябре Трамп обвинил Иран в том, что он финансирует Северную Корею и ведет торговлю с Пхеньяном. Создает "проблемы" на Ближнем Востоке. Оказывает содействие ряду террористических группировок, в частности "Аль-Каеде", "Талибану" и "Хезболле". Угрожает свободе морской навигации в Персидском заливе. Заключают под стражу американских граждан "по выдуманным обвинениям" и осуществляют кибератаки на объекты критической инфраструктуры США.
Все эти заявления американского президента уместились в несколько октябрьских дней. Москва в ответ "выражала беспокойство", "высказывала сожаление", "предостерегала" и обвиняла США в намеренной провокации иранской стороны. А теперь Владимир Путин в разгар антииранской кампании в США, лично с официальным визитом приехал в Тегеран.
В шатком балансе
История отношений Ирана и России сложная и началась задолго до Владимира Путина и споров о ядерной программе. Только за последние четверть века она переживала множество взлетов и падений. В отношениях России и Ирана в последние сто лет всегда был кто-то третий: сначала Британская империя, с которой империя Российская годами делила Иран, позже, когда Российская империя стала Советским Союзом – роль Британии стали играть США:
Ваш браузер не поддерживает HTML5
В шатком балансе. История отношений России и Ирана
Вынужденные друзья
Испытание новейшей баллистической ракеты Иран провел 23 сентября, сразу после резкого выступления Дональда Трампа в ООН, который заявил о своем желании пересмотреть условия ядерной сделки с Ираном.
Накануне визита Владимира Путина в Тегеран президент Ирана Хасан Рухани заявил, что Иран "строил ракеты, строит и продолжит так поступать". Речь идет в первую очередь о программе создания баллистических ракет, которая вызывает обеспокоенность у США, хотя строительство ракет напрямую не касается так называемой ядерной сделки.
Тем не менее, Дональд Трамп еще в сентябре заявил, что надо вернуть санкции против Ирана, а накануне визита Путина в Тегеран Вашингтон наложил на Иран штраф, за испытание баллистических ракет.
Их создание противоречит резолюции ООН, которая кроме прочего запрещает любые поставки тяжелого вооружения в Иран и из Ирана. Поэтому во время визита Путина в Иран публично тема поставок оружия не обсуждалась, но раздражение в адрес Вашингтона в Тегеране прозвучало.
Что представляет из себя сейчас техническое сотрудничество Ирана и России, в том числе и в области вооружения рассказывает аналитик Института Ближнего Востока Николай Кожанов.
Ваш браузер не поддерживает HTML5
"Cоюзники – звучит слишком громко", – Николай Кожанов о сотрудничестве России и Ирана
— Пока что говорить о военно-техническом сотрудничестве именно как о поставках вооружений непосредственно Ирану рано. Насколько я знаю, что еще никаких договоренностей пока не подписано, хотя потенциал этого рынка достаточно объемен для России. Надо упомянуть хотя бы только наличие на ее территории более 300 единиц советской тяжелой техники, которая была куплена Ираном в 80-е и в начале 90-х.
— Обслуживание техники, которая сейчас находится в Иране, Россия может это делать, не нарушая санкции, или не может?
— С моей точки зрения, именно проекты подобного рода, именно сотрудничество такого рода, и могут стать определенными воротами для входа российских экспортеров оружия в Иран. Сотрудничество в рамках ВТС по именно улучшению и модернизации существующей в Иране советской и российской техники в принципе не противоречит подписанным документам и не позволяет накладывать на российские компании санкции. С начала 2000-х Россия целенаправленно пресекала любые попытки утечек технологий в Иран, которые бы способствовали развитию его ракетных программ.
— Почему? Кажется, что вроде бы, сейчас, по крайней мере, режимы – союзники. Кстати, прав ли я, или это ошибка – так думать?
— В принципе слово "союзники" звучит слишком громко. Я бы сказал, что на данный момент взаимодействие России и Ирана в той же Сирии необходимо охарактеризовать как ситуативное, то есть обе стороны во многом вынужденно работают друг с другом. Именно в этой вынужденности и скрывается гарантия того, что Россия не будет передавать Ирану, в том числе, и военные технологии, которые могли бы поменять баланс сил в регионе.
— Вы представляете себе, о чем могли говорить лидеры трех стран в Иране, собственно, кстати, не только трех, но и на двухсторонних переговорах? Что могло остаться за закрытыми дверями, какие вопросы решал Путин там?
— Я думаю, что в принципе в той или иной степени те темы, которые затронуты были на этих трехсторонних и двухсторонних переговорах, были обозначены в официальной повестке. Другое дело, что мы до конца не знаем их содержания. То есть, в первую очередь, продолжение взаимодействия в Сирии, продолжение создания транспортного коридора и создание энергетического коридора между Россией и Ираном.
"Удушение" Израиля и ближневосточный медиатор
Израиль больше не враг номер один для Ирана. Судя по высказыванию Аятолла Али Хаменеи теперь это снова США: "Глупые высказывания американского президента против нашего народа показывают всю глубину враждебности Америки по отношению ко всему иранскому народу", – заявил он.
Тем временем Министр иностранных дел Израиля Авигдор Либерман сделал специальное заявление – Иран пытается реализовать в Сирии "план удушения" Израиля, но Иерусалим сможет разорвать эту удавку.
В израиле уверены, что Иран строит в Сирии морской порт и аэродромы для шиитских боевиков, которых привозит в Сирию из Пакистана и Ливана.
В Сирии уже есть бойцы Корпуса стражей Исламской революции и если раньше армии двух стран разделяли две тысячи километров, то теперь отряды Иранских военных оказались в 40 километрах от израильской границы. Незадолго до визита Путина в Тегеран в Израиль прилетал министр обороны России Сергей Шойгу, в тот же день, за несколько часов до его приезда, израильские ВВС разбомбили систему ПВО сирийской армии.
Может ли Россия контролировать действия Ирана на территории Сирии и ждут ли этого от Путина политическое руководство Израиля, Настоящему Времени рассказал политолог-востоковед Владимир Месамед.
Ваш браузер не поддерживает HTML5
Сможет ли Россия сдерживать Иран в Сирии – мнение политолога
— Тема Сирии – это главная тема, из-за которой, собственно говоря, Путин приехал в Тегеран. Хотя, в общем, это все облекается в форму трехсторонней встречи, но я думаю, что трехсторонняя встреча – это просто ширма, на самом деле Ирану просто важно было переговорить с Путиным, во-первых, в преддверии той ситуации, которая может ужесточиться и по отношению к Сирии, и по отношению к иранской атомной программе. И поэтому нужно было переговорить. Но, я думаю, что разговор в таком ключе не идет, потому что Россия преследует в Сирии свои задачи, у Ирана – свои задачи. Они просто должны договориться, как все это сделать. Во-первых, уже, видимо, они должны договариваться о том, что будет с Сирией после того, я думаю, что они уже предполагают, как там закончится активная фаза боевых действий.
— Хорошо, Иран будет строить аэродромы, порты, военные базы для своих, как минимум, союзников и, как максимум, для своей армии в Сирии, как вы считаете?
— Я думаю, что будет строить, да.
— Можно составить себе такое представление, что через некоторое время политическая роль Ирана в Сирии вырастет, а российская роль в Сирии, даже с учетом всех вооружений, которые там есть, станет бутафорской?
— Я не знаю, станет ли она бутафорской, но она будет гораздо меньше, потому что иранцы давно представляют себя как главную силу.
— А кто тогда будет гарантировать Израилю безопасность на своих сирийских границах?
— Вообще в Израиле не очень верят в то, что Россия может достаточно серьезно опекать или в достаточной мере она может как-то влиять на Иран и его размещение в Сирии. И поэтому там будет развиваться ситуация, я думаю, таким образом, что если действительно силы иранские очень серьезно, Иран напрямую, я думаю, не будет действовать все же на Израиль, у них есть своя внешняя сила, это "Хезболла", и они могут ее выдвигать. Но мне кажется, что то, что произошел взрыв, вы знаете, последний взрыв во время вчерашнего приезда Путина, и то, что такой же взрыв относительно вооружений "Хезболлы", относительно склада "Хезболлы" произошел во время приезда Шойгу, может быть, это случайность. Но мне кажется, это определенный сигнал, что о чем бы вы ни договаривались, но Израиль знает, что ему нужно делать, у него есть явный враг – это "Хезболла", Иран – это страна, которая объявляя себя врагом Израиля, официально это декларируя и постоянно об этом говоря в течение многих лет, она в активную фазу не вступит.
— Это значит, что Израиль, на ваш взгляд, будет просто ежедневно планомерно бомбить иранские подразделения так же, как российские военно-космические силы бомбили всех, кто был против Асада в Сирии, или будет наносить точечные удары?
— Он будет бомбить "Хезболлу". Я думаю, что смысл, собственно, встреч нашего премьер-министра с российским президентом в том, чтобы как-то развести, потому что вряд ли выйдут в прямое соприкосновение иранцы, иранские силы, но, мне кажется, что на определенном этапе такое может случиться.
— Как вы думаете, сколько времени Путин обсуждал вопрос о интересах именно Израиля с лидерами Ирана?
— Я думаю, что на переговорах Путина, а он говорил с президентом и с религиозным лидером, я не думаю, что вообще вопрос Израиля мог встать. Они говорили о Сирии, вряд ли они говорили о безопасности Израиля. Они говорили об иранском присутствии в Сирии, они говорили о проблеме ядерного вооружения. Может быть, если и был вопрос Израиля, он стоял, я думаю, просто вскользь.
Российский газ, каспийская нефть
Экономический аспект отношений между Ираном, Россией и Азербайджаном на встрече в Тегеране обсуждался, кажется, подробнее всего, по крайней мере публично.
Владимир Путин предложил Тегерану поставлятьт российский газ через территорию Азербайджана. Это предложение поддержал глава Азербайджана Ильхам Алиев. А президент Ирана Хасан Рухани заявил о скором решении вопроса о разделении акватории Каспийского моря.
Крупнейшее в мире внутреннее море оставалось неразделенным между прикаспийскими государствами с 1991 года. Это мешало началу добычи нефти на Каспийском шельфе. Азербайджан, Казахстан и Туркменистан настаивали на разделе Каспия по срединной линии, Иран – на разделе по 1/5 части между всеми прикаспийскими государствами.
Повлияет ли трехсторонняя встреча в Тегеране на ситуацию на мировом рынке нефти и газа, Настоящему Времени рассказал партнер компании "RusEnergy" Михаил Крутихин.
Ваш браузер не поддерживает HTML5
Крутихин: "Позиция Ирана по Каспию совершенно неуступчивая, и это большая проблема"
— Михаил, скажите, пожалуйста, раздел акватории Каспийского моря – это важный вопрос для мирового энергорынка?
— Нет, сейчас это абсолютно неважно, поскольку раздел должен осуществляться между тремя государствами. Это, во-первых, Иран, который хочет себе большую часть акватории, нежели ему когда-то было отведено, когда границы были между Ираном и Советским Союзом. С другой стороны это Туркменистан и Азербайджан, вот они между собой ничего никак поделить не могут. Россия с Казахстаном и с Азербайджаном давно поделили и морское дно, и акваторию, так что там проблем нет. Но позиция Ирана пока совершенно неуступчивая, и это большая проблема. Но для мировой энергетики это абсолютно ничего не значит.
— То есть это проблема регионального значения?
— Абсолютно. Есть какие-то проблемы из-за нескольких месторождений между Туркменистаном и Азербайджаном, но, я думаю, они вполне в состоянии это решить, уже решение было близко к концу всего этого спора, но тут вмешивается позиция Ирана, которому надо больше воды и больше морского дна.
— Просто потому что надо?
— Просто надо, вот они хотят красиво, вместо ровной линии от одной точки до другой точки, хотят некий треугольник, который вторгается в два сектора – в азербайджанский и туркменский.
— Заявление про газопровод через Азербайджан из России на север Ирана для поставок газа – это что за проект?
— Это ерунда полная. Потому что газопровод в свое время шел из Ирана на территорию Советского Союза – в Армению, в Азербайджан, и за газ, поставленный из Ирана когда-то в начале 70-х годов, мы ужасно хвалились тем, что на этот газ мы построили в Иране больше 20 промышленных предприятий: от металлургического комбината в Эсфехане до каких-то рыборазводных заводов на Каспии. Затем после иранской исламской революции эти поставки прекратились, и Иран в принципе борется за азербайджанский газ, который ему хочется очень получить, но на сезонных условиях.
— То есть иногда Ирану нужен чужой газ, бывает такое?
— Иногда, нечасто это бывает. Вот от туркменского газа они уже отказались, они туда свою трубу провели. В принципе они могут отказаться от азербайджанского газа, поскольку труба туда идет, она заходит даже в Турцию, и мощность ее – 10 миллиардов кубометров в год.