Кризис - одно из самых популярных слов в дискуссиях в Таджикистане. Бизнесмены, продавцы ссылаются на него и объясняют этим рост цен. Покупатели вздыхают и пытаются в очередной раз «оптимизировать» свой бюджет. Правительство избегает этого термина, министерства и хукуматы рапортуют о стабильности или даже о выполнении прогнозных показателей. Так есть в стране кризис или нет, как его распознать?
"Корвон": бизнес сворачивается
Дилором Халилова – владелица нескольких вещевых торговых точек на рынке «Корвон». По ее словам, обороты ее некогда успешного бизнеса снизились настолько, что больше не позволяют ей ездить за дорогими вещами в Турцию. Ей пришлось переключиться на более доступные Кыргызстан и Урумчи (Китай).
«У меня раньше сезонных коллекций вообще не оставалось. Я каждые два месяца летала за товаром, а теперь раз в полгода и то могу позволить себе только ближайший Бишкек. Одну точку я уже закрыла, слишком дорогая аренда, не окупается», – признается предпринимательница.
Дилором вынуждена была распустить своих продавцов, и сама села за прилавок, чтобы максимально снизить затраты. В оставшихся трех точках на рынке она работает с дочерью и зятем. Соседние продавцы, увидев журналистов, тоже наперебой стали жаловаться на свое положение, что «покупателей почти нет, доллары найти трудно».
ГСМ: цены будут расти
Один из крупных бизнесменов, пожелавший остаться неназванным, сообщил что ожидает дальнейшего повышения цен на горюче-смазочные материалы, так как их отрасль постепенно погружается в кризис. Он винит отраслевые правительственные структуры, которые, по его словам, отдают квоты на поставку ГСМ (бензин и дизтопливо) из России в Таджикистан, компаниям из РФ, Казахстана и иным.
«Мы имеем квоту почти на 1 млн. тонн беспошлинного объема российского ГСМ в год согласно таджикско-российским межгосударственным соглашениям. ГСМ в стране реализуются через АЗС, которые принадлежат местным компаниям и «Газпромнефть-Таджикистан». Но вместо того, чтобы мы сами приобретали топливо, мы имеем дело с малоизвестными посредниками, которые по странным причинам получили доступ к нашим квотам. Недавно один такой посредник, собрав большие деньги предоплатой у большой группы таджикских ГСМ-трейдеров, вдруг объявил себя банкротом. Теперь ни товара, ни денег. Мы горим».
Бизнесмен отмечает, что сектор ГСМ-реализации находится в пред-банкротном состоянии. Выход из строя казахского завода по производству сжиженного газа добавил своего негатива в дефицит топлива. И нынешнее повышение цен на топливо, по его мнению, далеко не последнее, и, конечно, вслед за подорожанием топлива будут расти цены и на другие продукты.
Долларов не найти, торговля слабеет
В период с 2008 по 2013 годы наблюдалась определенная стабильность в экономике, так как поток мигрантских переводов в республику был высок и составлял до 40-50% от ВВП. Но потом Россию накрыли западные санкции и это отразилось и на таджикских мигрантах. Мы «вдруг» увидели насколько уязвима и неустойчива наша экономика. Так считает доктор экономических наук Абдуджамид Гулноров. В интервью Радио Озоди он сообщил, что торговый баланс между Таджикистаном и его крупнейшими торговыми партнерами находится в отрицательной динамике и это кризисные признаки.
«Экспорта очень мало, импорт поступает также плохо. Эти показатели в последние три года снижались. Необходим здоровый торговый баланс, иначе мы и дальше будем вязнуть в кризисе», – полагает Гулноров.
Покупательская неспособность
По словам экономического обозревателя Нура Сафарова, Таджикистан находится в кризисе перманентно уже с 1992 года, и при всех попытках выкарабкаться вверх, демонстрируется лишь периодический и неустойчивый успех.
«Есть, как минимум, два показателя, по которым мы можем судить о том, что кризис рядом с нами. Это падение цен в сфере недвижимости и на автомобильном рынке. Налицо снижение покупательской способности потребителей. В стране не хватает долларов, а банковская система в очень сложном состоянии. Крупные банки «Агроинвестбанк» и ТСБ в плачевном состоянии, открыты карманные банки, но реально системных кредитных учреждений нет. «Имон» и «Эсхата» могли бы стать такими, но им не дают развиваться», - отмечает эксперт.
По его словам, кризис будет проявляться и дальше, стоит ожидать «закручивания гаек», как это недавно было продемонстрировано с запретом ввоза ряда товаров из Узбекистана и попыткой взять под государственный контроль цены на 16 наименований продуктов первой необходимости.
Правительство: экономика в плюсе
В своем ежегодном послании парламенту президент Эмомали Рахмон отметил, что в 2018 году бюджет страны должен составить 21,3 млрд. сомони, что на 7,3% больше предыдущего периода. В 2017 году наблюдался рост во всех основных секторах экономики: +21,5% в промышленности, +7,2% в сельском хозяйстве, в торговле +6,6% и +1,8% в сфере услуг.
По данным Всемирного банка, общая налоговая нагрузка в Таджикистане составляет больше 65%, в Узбекистане – 38%, в Кыргызстане и Казахстане – по 29%.
Госкомитет по инвестициям обнародовал данные, что в республике зарегистрированы около 300 тысяч предпринимателей и фирм. В 2017 году прекратили работу 30 тыс. предпринимателей, включая 1,8 тыс. компаний и фирм.
«Когда минимальная зарплата в стране не превышает 100 долларов в месяц, а пенсия – это вовсе гроши, что можно говорить о кризисе? Правительству необходимо заниматься не ограничениями, а предлагать меры поддержки собственного производителя, в частности, через налоговые реформы», - убежден Нур Сафаров.