Эксклюзивное интервью с известной поэтессой
Гулрухсор, известная таджикская поэтесса представила поклонникам новый сборник стихов («Сад оҳи як нафас»), опубликованный в типографии «Бухоро». В книге собрана в основном любовная лирика, написанная в разные годы творчества поэтессы. 22 апреля в Союзе писателей Таджикистана в Душанбе прошла церемония презентации новой книги.
Наша беседа с известной писательницей состоялась сразу после торжества.
Озоди: Поздравляю с новой книгой. Я заметила, как много студентов и молодых людей пришли увидеть вас и получить вашу новую книгу.
Гулрухсор: На самом деле, главными моими читателями всегда были и будут молодые люди. Вспоминаю случай, когда не так давно мы поминали Лоика в мединституте. Я была удивлена тем, насколько много поклонников и знатоков стихов Лоика среди учащихся этого далекого от литературы и искусства вуза. Они наперебой читали его стихи и всем хотелось успеть дотянуться до микрофона. К сожалению, мы не дальновидны и не мудры, у нас мало книг печатаются.
Озоди: Какое отношение вы ощущаете к себе сегодня?
Гулрухсор: Когда здесь проходили торжества, посвященные Рудаки, я уехала к себе домой в Москву. И знаете почему?
Озоди: Почему?
Гулрухсор: Власть сделала Рудаки слепым. Когда сегодня власти, демонстрируют неуважение к Мумину Каноату, Бозору Собиру, к Гулрухсор, и в тоже время проводят торжества, посвященные творчеству Рудаки, я этого не принимаю. На самом деле, они не в память Рудаки, а ради своего удовольствия отмечают эти праздники.
Мне сказали, что мол, как ты можешь покинуть страну, когда здесь проходят торжества, посвященные 1500-летию Рудаки? Я сказала, что власть, для которой имеет значение Рудаки, а меня и Мумина Каноата не ценит, достойна такого отношения. Они даже десять строк поэм Рудаки не знают, не занимаются исследованием его творчества и работа. Они любят гостей, торжества, восхвалять себя и в то же время, унижают Каноата.
Озоди: Вы имеет в виду решение об отстранении Каноата из государственного комитета по присуждению наград Рудаки?
Гулрухсор: Они лишили его той маленькой должности, которую он занимал. Каноат 30 лет был депутатам Верховного Совета СССР, депутатом Верховного Совета Таджикистана. Он – национальный поэт, у него своя школа и богатое творчество. Все мы прошли через его школу. Ему 80 лет. Вместо того, чтобы мы его сейчас на руках носили, обвиняем его в чем-то. Каноат не виновен. Каноат долго молчал, он не Гулрухсор, чтобы все в лицо говорил. Однако стоило ему один раз выразить свое мнение, ему не простили этого.
Когда у него отняли последнее место, где он зарабатывал какие-то средства на жизнь, а у него дома много ртов, я, как его ученица, протестую против этого. Нельзя так поступать. И у них после этого нет права проводить торжество в честь Рудаки. Когда они унижают достоинство Бозора, мое достоинство, людей, которые создавали для них культуру, они не имеют права говорить о Рудаки. Знаете, что означает быть в правительстве и быть руководителем? Это означает, что ты должен служить народу. А они занимаются тем, что поют себе оды и унижают достоинство людей. Рудаки принес себя в жертву нации, а они сегодня унижают достоинство Каноата!
Озоди: Вы сегодня сказали, что на вашем вечере пустовало место Каноата. Место Бозора Собира тоже было сегодня пустым. В последнее время очень часто говорят о политической и идеологической позиции Бозора. Многие критически отзываются о его мнении в отношении властей. Что вы об этом думаете?
Гулрухсор: Они все врут, когда говорят, что любят Бозора, а Каноат – национальный поэт. Я имею в виду то вранье, которое исходит от придворных подхалимов. Если бы эти же поэты находились в другой стране, в другом обществе, никогда бы не позволили такого к ним отношения. За них бы заступились и встали горой. Вы думаете, что они меня любят? Да они с 1992 года так ни разу и не проведали меня, не спросили ни разу как я живу и чем питаюсь. Они никогда не думали о том, что я должна хорошо выглядеть и одеваться.
Если я плохо выгляжу, как дервиш, значит и мой народ – дервиш. Никто из них не предложит пойти в детсад и подать уроки стиха. Они не думают о стихе. То, что не сказал Каноат, скажу я: Они предали народ и культуру!
Был случай, когда молодой парень защищал кандидатскую диссертацию. Ему сказали: «Какое ты имел право цитировать Бозора и Гулрухсор в своей работе?». Он спросил: «А почему нет?». А представитель власти говорит, что «они многое разрушили в этой стране». Это вы принесли разрушение стране и нации! Мы эту страну облагораживали, а вы ее разрушали!
Озоди: Иногда, говоря о проблемах строительства Рагунской ГЭС, некоторые вспоминают вас, что еще в советское время были против строительства этого объекта.
Гулрухсор: Тем, кто говорит, что Гулрухсор не позволила построить Рагун, я готова на международных и самых высоких судах ответить, что это все не больше чем повод. 20 лет они находятся у власти, пусть строят Рагун. Допустим, что я им не позволила этого сделать, но ведь другие не были против. О чем они думают, когда так говорят? Неужели какой-нибудь поэт может запретить строительство Рагуна? Неужели Евтушенко или Думбадзе могли препятствовать строительству ГЭС? Все это не больше чем повод прикрыть свое неумение и зависть. Пусть меньше карманы набивают, тогда можно будет и Рагун построить.
Беседовала Сафаргул Олими
Наша беседа с известной писательницей состоялась сразу после торжества.
Озоди: Поздравляю с новой книгой. Я заметила, как много студентов и молодых людей пришли увидеть вас и получить вашу новую книгу.
Гулрухсор: На самом деле, главными моими читателями всегда были и будут молодые люди. Вспоминаю случай, когда не так давно мы поминали Лоика в мединституте. Я была удивлена тем, насколько много поклонников и знатоков стихов Лоика среди учащихся этого далекого от литературы и искусства вуза. Они наперебой читали его стихи и всем хотелось успеть дотянуться до микрофона. К сожалению, мы не дальновидны и не мудры, у
Неужели какой-нибудь поэт может запретить строительство Рагуна? Все это не больше чем повод прикрыть свое неумение и зависть. Пусть меньше карманы набивают, тогда можно будет и Рагун построить.
Озоди: Какое отношение вы ощущаете к себе сегодня?
Гулрухсор: Когда здесь проходили торжества, посвященные Рудаки, я уехала к себе домой в Москву. И знаете почему?
Озоди: Почему?
Гулрухсор: Власть сделала Рудаки слепым. Когда сегодня власти, демонстрируют неуважение к Мумину Каноату, Бозору Собиру, к Гулрухсор, и в тоже время проводят торжества, посвященные творчеству Рудаки, я этого не принимаю. На самом деле, они не в память Рудаки, а ради своего удовольствия отмечают эти праздники.
Мне сказали, что мол, как ты можешь покинуть страну, когда здесь проходят торжества, посвященные 1500-летию Рудаки? Я сказала, что власть, для которой имеет значение Рудаки, а меня и Мумина Каноата не ценит, достойна такого отношения. Они даже десять строк поэм Рудаки не знают, не занимаются исследованием его творчества и работа. Они любят гостей, торжества, восхвалять себя и в то же время, унижают Каноата.
Озоди: Вы имеет в виду решение об отстранении Каноата из государственного комитета по присуждению наград Рудаки?
Гулрухсор: Они лишили его той маленькой должности, которую он занимал. Каноат 30 лет был депутатам Верховного Совета СССР, депутатом Верховного Совета Таджикистана. Он – национальный поэт, у него своя школа и богатое творчество. Все мы прошли через его школу. Ему 80 лет. Вместо того, чтобы мы его сейчас на руках носили, обвиняем его в чем-то. Каноат не виновен. Каноат долго молчал, он не Гулрухсор, чтобы все в лицо говорил. Однако стоило ему один раз выразить свое мнение, ему не простили этого.
Когда у него отняли последнее место, где он зарабатывал какие-то средства на жизнь, а у него дома много ртов, я, как его ученица, протестую против этого. Нельзя так поступать. И у них после этого нет права проводить торжество в честь Рудаки. Когда они унижают достоинство Бозора, мое достоинство, людей, которые создавали для них культуру, они не имеют права говорить о Рудаки. Знаете, что означает быть в правительстве и быть
Вы думаете, что они меня любят? Да они с 1992 года так ни разу и не проведали меня, не спросили ни разу как я живу и чем питаюсь.
Озоди: Вы сегодня сказали, что на вашем вечере пустовало место Каноата. Место Бозора Собира тоже было сегодня пустым. В последнее время очень часто говорят о политической и идеологической позиции Бозора. Многие критически отзываются о его мнении в отношении властей. Что вы об этом думаете?
Гулрухсор: Они все врут, когда говорят, что любят Бозора, а Каноат – национальный поэт. Я имею в виду то вранье, которое исходит от придворных подхалимов. Если бы эти же поэты находились в другой стране, в другом обществе, никогда бы не позволили такого к ним отношения. За них бы заступились и встали горой. Вы думаете, что они меня любят? Да они с 1992 года так ни разу и не проведали меня, не спросили ни разу как я живу и чем питаюсь. Они никогда не думали о том, что я должна хорошо выглядеть и одеваться.
Если я плохо выгляжу, как дервиш, значит и мой народ – дервиш. Никто из них не предложит пойти в детсад и подать уроки стиха. Они не думают о стихе. То, что не сказал Каноат, скажу я: Они предали народ и культуру!
Был случай, когда молодой парень защищал кандидатскую диссертацию. Ему сказали: «Какое ты имел право цитировать Бозора и Гулрухсор в своей работе?». Он спросил: «А почему нет?». А представитель власти говорит, что «они многое разрушили в этой стране». Это вы принесли разрушение стране и нации! Мы эту страну облагораживали, а вы ее разрушали!
Озоди: Иногда, говоря о проблемах строительства Рагунской ГЭС, некоторые вспоминают вас, что еще в советское время были против
То, что не сказал Каноат, скажу я: Они предали народ и культуру!
Гулрухсор: Тем, кто говорит, что Гулрухсор не позволила построить Рагун, я готова на международных и самых высоких судах ответить, что это все не больше чем повод. 20 лет они находятся у власти, пусть строят Рагун. Допустим, что я им не позволила этого сделать, но ведь другие не были против. О чем они думают, когда так говорят? Неужели какой-нибудь поэт может запретить строительство Рагуна? Неужели Евтушенко или Думбадзе могли препятствовать строительству ГЭС? Все это не больше чем повод прикрыть свое неумение и зависть. Пусть меньше карманы набивают, тогда можно будет и Рагун построить.
Беседовала Сафаргул Олими