М.Ульджабаева стала обладательницей престижной стипендии Bill Maynes Fellowship (США) в 2011 году,
которая ежегодно присуждается выдающимся личностям за их вклад в развитие общества. Премия присуждается выходцам из стран, где осуществляются программы Eurasia Foundation.
Матлюба Ульджабаева, известная в Таджикистане бизнес-леди, руководитель Ассоциации малого и среднего бизнеса была гостьей радио Озоди в Вашингтоне. В беседе с ней мы попросили ее сперва рассказать о себе для читателей сайта радио Озоди:
«Думаю, отец был бы мною доволен»
Ульджабаева: Я родилась и выросла в Душанбе. Была математиком, информатиком. Когда-то я внедряла первые компьютеры в образование. Долгое время я руководила Центром пилотной школы, мы занимались обучением компьютеру, поставками техники в школы. Я работала офицером по поддержке бизнеса в программе реконструкции, развитии и реабилитации ПРООН, я немного помогала становлению НПО в Таджикистане, микрофинансовых фондов. Потом в течение пяти лет я была исполнительным директором компании «Индиго-Таджикистан».
Озоди: Но я думаю, что для наших читателей в Таджикистане было бы интереснее знать о вас, как о дочери Турсуна Ульджабаева, возглавлявшего советский Таджикистан в качестве первого секретарь ЦК КП в 1956-1961 гг.
Ульджабаева: Думаю, то, чем я занимаюсь сегодня, понравилось бы моему отцу, потому что вся моя работа направлена на развитие Таджикистана. Я вспоминаю сейчас, что для меня в детстве было очень важно увидеть отцовский кивок в свой адрес в знак того, что я все делаю правильно. Он нас никогда не ругал, достаточно было посмотреть на нас совершенно другим взглядом, чтобы мы поняли, что что-то не так.
Озоди: Что вы унаследовали от отца?
Ульджабаева: Не знаю. Наверное, упорство, настойчивость,
Премия как престиж
Озоди: Что вы знали о премии Bill Maynes Fellowship, которую вам присудили в Америке?
Ульджабаева: Совершенно ничего. Но теперь я знаю, что это действительно престижная стипендия, позволяющая поделиться опытом и познакомиться с направлениями в бизнесе, которые могут быть интересными в дальнейшем в Таджикистане.
Озоди: Как вы считаете, почему вас посчитали достойной получения такой престижной стипендии?
Ульджабаева: Для себя я назвала эту стипендию как «Престиж». Наверное, потому, что наша организация в течение многих лет занимается реформами, мы делаем много для того, чтобы инвестиционный климат в Таджикистане был более благоприятным. Мы делаем очень много по становлению нормативно-правовой базы Таджикистана. Наверное, это было важно для тех, кто выделил меня в качестве стипендиата.
Озоди: Почему, вы считаете, из Таджикистана до сих не было стипендиатов этой премии?
Ульджабаева: Наверное, просто время пришло только сейчас. После войны, которая отбросила нас назад, мы только недавно пошли на развитие. По сравнению с соседними в регионе странами, мы, пожалуй, лишь последние семь лет назад стали развиваться.
Бизнес - это профессионализм
Озоди: Довольны ли вы инвестиционным климатом в Таджикистане?
Ульджабаева: Конечно же нет. Еще есть много направлений, по которым надо работать.
Озоди: Легко ли что таджикским женщинам заниматься бизнесом?
Ульджабаева: Бизнес – это профессионализм. Для этого нужно хорошее образование, хорошее отношение к себе, что ты способен сделать то, что может мужчина. У нас многие считают, что женщины неспособны заниматься в наукоемких технологиях или быть хорошими руководителями. Думаю, основа заключается в школьном образовании и я уверена, что надо обращать более серьезное вниманию образованию девочек. Нужно стремиться давать им те знания, которые помогли бы им стать лидерами.
«Я никогда не стремилась в политику»
Озоди: Вы руководите бизнес-ассоциацией, вы возглавляли мобильную компанию, но почему вас нет в политике, там, где можно быть депутатом, президентом?
Ульджабаева: Моя политика – это становление хорошего базиса для предпринимательства. Моя политика – это экономика. Каждому дано свое. Я никогда не стремилась в политику. Я никогда не была членом ни одной партии. Я всегда занималась реальным делом.
Бизнес начинать легко, развивать трудно
Озоди: Знаете ли вы женщин, занимающихся крупным бизнесом в Таджикистане и имеющих влияние на общество?
Ульджабаева: В нашей стране женщины в основном занимаются малым и средним бизнесом, к сожалению. Если будет хорошее развитие, а основа для этого есть, то я надеюсь, что такие женщины появятся.
Озоди: Как вы оцениваете ситуацию с малым и средним бизнесом в Таджикистане? Потому, что сейчас, как говорят многие, начинать бизнес легко, но удержаться и развивать его трудно, если у тебя нет связей и денег?
Ульджабаева: Вы совершенно правы, что начать дело, легко. Нужны условия для развития предпринимательства. Мы начали с реформ в системе регистраций, поэтому начинать бизнес стало легко. Мы провели реформы и в разрешительной системе, что также повлияло на облегчение системы получения разрешения и лицензии. Но для развития бизнеса, помимо связей, нужна платформа, куда входит облегченная система налогообложения, таможенные процедуры, это всевозможные проверки, которые надоедают, доступ к кредиту. Когда эти проблемы будут решены в комплексе для достойного ведения бизнеса, тогда можно будет говорить, что предпринимательством заниматься станет легче.
Президенту надо говорить о проблемах предпринимателей
Озоди: Мы много раз видели вас, сидящей рядом с президентом на встречах с предпринимателями Таджикистана. Доводите ли вы до него проблемы в сфере бизнеса?
Ульджабаева: Конечно. Не было ни одной встречи, где бы я не задавала очень острые вопросы, по которым бы принимались решения. Например, вопросы по поводу регистрации и разрешительной системы стали находить свое решение после консультативного совета по улучшению инвестиционного климата, после подачи президенту. Но до него надо довести эти вопросы так, чтобы показать выгоду от этих реформ для будущего Таджикистана. Мы много раз поднимали вопросы налогообложения, сейчас специальная комиссия работает в направлении подготовки налогового кодекса в новой редакции.
Озоди: Многие экономисты считают, что главная проблема застоя в экономике заключается в том, что балом правят одни и те же люди, а коррупция поглощает все. Что вы думаете по этому поводу?
Ульджабаева: Я положительно отношусь к ротации кадров. Она дает положительные струйки в те или иные структуры. Но ротация не всегда имеет положительный эффект, если человек занимается не тем, чем должен заниматься. Второе то, что 20 лет это еще не тот срок, чтобы можно было говорить, что у нас все должно быть хорошо. Впереди еще больше работы, чем мы до сих пор сделали.
Демонополизация не должна стать «прихватизацией»
Озоди: Несмотря на то, что правительство очень старается привлечь в экономику инвестиции и рекламирует страну на зарубежном экране, иностранный инвестор не доверяет Таджикистану. Они говорят, что все монополизировано и такие атрактивные сферы экономики, куда можно вложить деньги, как энергетика, алюминий, находятся на субсидии государства. А туда, куда им предлагает инвестировать правительство, им не интересно. Вам не кажется, что нужно уже давно демонополизировать сферы бизнеса, привлекательные для зарубежного инвестора?
Ульджабаева: Я считаю, что демонополизация должна идти, но те так, как у нас проходила приватизация секторов, превратившаяся в прихватизацию.
«Руководство прекрасно знает, чьи это дворцы»
Озоди: Когда я езжу в Душанбе, вижу резкую разницу в уровне жизни населения. Рядом с хижинами выстроены огромные дворцы, по модели европейских или арабских дворцов. На базарах можно увидеть большое количество бедных людей, многие из которых не в состоянии обновить себе обувь. В советское время такого расслоения общества не было. Какой процент Таджикистана, на ваш взгляд, составляют богатые и бедные слои населения?
Ульджабаева: По оценке Всемирного банка у нас наблюдается небольшое улучшение в стратегии по борьбе с бедностью. Картина, которую описали вы, вызывает боль и во мне. Фактически, очень богатых людей в Таджикистане очень маленькое количество. «Азия-Плюс» ежегодно проводит опрос, по которому видно, что в стране есть 20 людей, которые имеют огромное влияние в обществе. Меня поражает другое: Душанбе маленький город и чьи это дворцы все прекрасно знают, в том числе и руководство республики. Почему не применяются меры к тем людям, которые построили дворцы, и на свои ли деньги они их построили? Это большой вопрос. Думаю, росту нищих слоев населения способствовал тот период становления республики, очень быстрого и ошеломляющего, когда люди не были готовы к рыночной экономике. Мы потеряли интеллигенцию, кадровый потенциал, который не нашел себе места в быстро меняющемся мире.
Беседовала Соджида Мирзо, радио Озоди
Матлюба Ульджабаева, известная в Таджикистане бизнес-леди, руководитель Ассоциации малого и среднего бизнеса была гостьей радио Озоди в Вашингтоне. В беседе с ней мы попросили ее сперва рассказать о себе для читателей сайта радио Озоди:
«Думаю, отец был бы мною доволен»
Ульджабаева: Я родилась и выросла в Душанбе. Была математиком, информатиком. Когда-то я внедряла первые компьютеры в образование. Долгое время я руководила Центром пилотной школы, мы занимались обучением компьютеру, поставками техники в школы. Я работала офицером по поддержке бизнеса в программе реконструкции, развитии и реабилитации ПРООН, я немного помогала становлению НПО в Таджикистане, микрофинансовых фондов. Потом в течение пяти лет я была исполнительным директором компании «Индиго-Таджикистан».
Озоди: Но я думаю, что для наших читателей в Таджикистане было бы интереснее знать о вас, как о дочери Турсуна Ульджабаева, возглавлявшего советский Таджикистан в качестве первого секретарь ЦК КП в 1956-1961 гг.
Ульджабаева: Думаю, то, чем я занимаюсь сегодня, понравилось бы моему отцу, потому что вся моя работа направлена на развитие Таджикистана. Я вспоминаю сейчас, что для меня в детстве было очень важно увидеть отцовский кивок в свой адрес в знак того, что я все делаю правильно. Он нас никогда не ругал, достаточно было посмотреть на нас совершенно другим взглядом, чтобы мы поняли, что что-то не так.
Озоди: Что вы унаследовали от отца?
Ульджабаева: Не знаю. Наверное, упорство, настойчивость,
Турсун Улъджабаев
потому что я слышала от его близких, что благодаря его упорству, была создана Нурекская ГЭС, был развит южно-территориальный экономический комплекс в Таджикистане.Премия как престиж
Озоди: Что вы знали о премии Bill Maynes Fellowship, которую вам присудили в Америке?
Ульджабаева: Совершенно ничего. Но теперь я знаю, что это действительно престижная стипендия, позволяющая поделиться опытом и познакомиться с направлениями в бизнесе, которые могут быть интересными в дальнейшем в Таджикистане.
Озоди: Как вы считаете, почему вас посчитали достойной получения такой престижной стипендии?
Ульджабаева: Для себя я назвала эту стипендию как «Престиж». Наверное, потому, что наша организация в течение многих лет занимается реформами, мы делаем много для того, чтобы инвестиционный климат в Таджикистане был более благоприятным. Мы делаем очень много по становлению нормативно-правовой базы Таджикистана. Наверное, это было важно для тех, кто выделил меня в качестве стипендиата.
Озоди: Почему, вы считаете, из Таджикистана до сих не было стипендиатов этой премии?
Ульджабаева: Наверное, просто время пришло только сейчас. После войны, которая отбросила нас назад, мы только недавно пошли на развитие. По сравнению с соседними в регионе странами, мы, пожалуй, лишь последние семь лет назад стали развиваться.
Бизнес - это профессионализм
Озоди: Довольны ли вы инвестиционным климатом в Таджикистане?
Ульджабаева: Конечно же нет. Еще есть много направлений, по которым надо работать.
Озоди: Легко ли что таджикским женщинам заниматься бизнесом?
Ульджабаева: Бизнес – это профессионализм. Для этого нужно хорошее образование, хорошее отношение к себе, что ты способен сделать то, что может мужчина. У нас многие считают, что женщины неспособны заниматься в наукоемких технологиях или быть хорошими руководителями. Думаю, основа заключается в школьном образовании и я уверена, что надо обращать более серьезное вниманию образованию девочек. Нужно стремиться давать им те знания, которые помогли бы им стать лидерами.
«Я никогда не стремилась в политику»
Озоди: Вы руководите бизнес-ассоциацией, вы возглавляли мобильную компанию, но почему вас нет в политике, там, где можно быть депутатом, президентом?
Ульджабаева: Моя политика – это становление хорошего базиса для предпринимательства. Моя политика – это экономика. Каждому дано свое. Я никогда не стремилась в политику. Я никогда не была членом ни одной партии. Я всегда занималась реальным делом.
Бизнес начинать легко, развивать трудно
Озоди: Знаете ли вы женщин, занимающихся крупным бизнесом в Таджикистане и имеющих влияние на общество?
Ульджабаева: В нашей стране женщины в основном занимаются малым и средним бизнесом, к сожалению. Если будет хорошее развитие, а основа для этого есть, то я надеюсь, что такие женщины появятся.
Озоди: Как вы оцениваете ситуацию с малым и средним бизнесом в Таджикистане? Потому, что сейчас, как говорят многие, начинать бизнес легко, но удержаться и развивать его трудно, если у тебя нет связей и денег?
Ульджабаева: Вы совершенно правы, что начать дело, легко. Нужны условия для развития предпринимательства. Мы начали с реформ в системе регистраций, поэтому начинать бизнес стало легко. Мы провели реформы и в разрешительной системе, что также повлияло на облегчение системы получения разрешения и лицензии. Но для развития бизнеса, помимо связей, нужна платформа, куда входит облегченная система налогообложения, таможенные процедуры, это всевозможные проверки, которые надоедают, доступ к кредиту. Когда эти проблемы будут решены в комплексе для достойного ведения бизнеса, тогда можно будет говорить, что предпринимательством заниматься станет легче.
Президенту надо говорить о проблемах предпринимателей
Озоди: Мы много раз видели вас, сидящей рядом с президентом на встречах с предпринимателями Таджикистана. Доводите ли вы до него проблемы в сфере бизнеса?
Ульджабаева: Конечно. Не было ни одной встречи, где бы я не задавала очень острые вопросы, по которым бы принимались решения. Например, вопросы по поводу регистрации и разрешительной системы стали находить свое решение после консультативного совета по улучшению инвестиционного климата, после подачи президенту. Но до него надо довести эти вопросы так, чтобы показать выгоду от этих реформ для будущего Таджикистана. Мы много раз поднимали вопросы налогообложения, сейчас специальная комиссия работает в направлении подготовки налогового кодекса в новой редакции.
Озоди: Многие экономисты считают, что главная проблема застоя в экономике заключается в том, что балом правят одни и те же люди, а коррупция поглощает все. Что вы думаете по этому поводу?
Ульджабаева: Я положительно отношусь к ротации кадров. Она дает положительные струйки в те или иные структуры. Но ротация не всегда имеет положительный эффект, если человек занимается не тем, чем должен заниматься. Второе то, что 20 лет это еще не тот срок, чтобы можно было говорить, что у нас все должно быть хорошо. Впереди еще больше работы, чем мы до сих пор сделали.
Демонополизация не должна стать «прихватизацией»
Озоди: Несмотря на то, что правительство очень старается привлечь в экономику инвестиции и рекламирует страну на зарубежном экране, иностранный инвестор не доверяет Таджикистану. Они говорят, что все монополизировано и такие атрактивные сферы экономики, куда можно вложить деньги, как энергетика, алюминий, находятся на субсидии государства. А туда, куда им предлагает инвестировать правительство, им не интересно. Вам не кажется, что нужно уже давно демонополизировать сферы бизнеса, привлекательные для зарубежного инвестора?
Ульджабаева: Я считаю, что демонополизация должна идти, но те так, как у нас проходила приватизация секторов, превратившаяся в прихватизацию.
«Руководство прекрасно знает, чьи это дворцы»
Озоди: Когда я езжу в Душанбе, вижу резкую разницу в уровне жизни населения. Рядом с хижинами выстроены огромные дворцы, по модели европейских или арабских дворцов. На базарах можно увидеть большое количество бедных людей, многие из которых не в состоянии обновить себе обувь. В советское время такого расслоения общества не было. Какой процент Таджикистана, на ваш взгляд, составляют богатые и бедные слои населения?
Ульджабаева: По оценке Всемирного банка у нас наблюдается небольшое улучшение в стратегии по борьбе с бедностью. Картина, которую описали вы, вызывает боль и во мне. Фактически, очень богатых людей в Таджикистане очень маленькое количество. «Азия-Плюс» ежегодно проводит опрос, по которому видно, что в стране есть 20 людей, которые имеют огромное влияние в обществе. Меня поражает другое: Душанбе маленький город и чьи это дворцы все прекрасно знают, в том числе и руководство республики. Почему не применяются меры к тем людям, которые построили дворцы, и на свои ли деньги они их построили? Это большой вопрос. Думаю, росту нищих слоев населения способствовал тот период становления республики, очень быстрого и ошеломляющего, когда люди не были готовы к рыночной экономике. Мы потеряли интеллигенцию, кадровый потенциал, который не нашел себе места в быстро меняющемся мире.
Беседовала Соджида Мирзо, радио Озоди