Спасительница кошек. Харьковчанка присматривает за сотней четвероногих

68-летняя Наталья Пастернак после начала войны каждое утро выходит кормить кошек. Она ходит по разрушенным домам своего района, раскладывая еду для брошенных животных

В Салтовке, родном районе Натальи Пастернак, до войны жило около 500 тысяч жителей. Из-за мощных обстрелов и бомбардировок этот массив Харькова превратился в призрак. Дома сожжены, в Салтовке осталось несколько жителей 

Все соседи Пастернак уехали. Она осталась одна и вынуждена жить в подвале. Туда же переместила дюжину своих кошек: «Меня постоянно сопровождают кошки, я не могу их удержать. Когда приходят другие кошки, они сдерживаются, а мои лезут на меня, как саранча»
 

«[Когда началась война] кошки прятались, убегали и боялись. Они сидели наверху в моей квартире, но многие погибли в пожаре. Другие умерли от сердечных приступов, потому что их тела были целыми. Они не понимают эти взрывы», — говорит она.

Пастернак приносит еду кошкам, живущим в заброшенных домах. Раньше она находила случайные заработки, например, ремонтировала одежду, чтобы купить еду животным. Ей помогают также родственники и другие волонтеры 



 

Пастернак моет чашки, из которых кормит и поит кошек. «Они беззащитны, поэтому, когда люди бросают их, они остаются без еды. Я не знаю [почему я забочусь о них]. Это c раннего детства; я была такой с малых лет»

Наталья включает фонарик на смартфоне, чтобы найти миски для брошенных кошек, которые все еще живут в своих домах

Новорожденный котенок — одно из многих животных, о которых заботится Наталья. Некоторые кошки, за которыми она присматривает, оставлены семьями, попросившими Пастернак присмотреть за питомцами. Других она сама находит в разрушенных квартирах. По ее словам, она ухаживает за сотней четвероногих 

Кот ждет прихода Натальи Пастернак в подвале дома. Животные полагаются на Наталью, но она говорит, что они тоже поддерживают ее, составляют ей компанию

Пастернак обнимает одну из 12 кошек, за которыми ухаживает в подвале. Подвал она называет своим домом. «Мне больше ничего не нужно. Они все понимают», — говорит она