Коренные народы Крайнего Севера России бьют тревогу, поскольку изменение климата посягает на их традиционный образ жизни. Но сообщение от «стражей Арктики» не доходит до Москвы, которая видит золото и другие экономические выгоды в таянии льда.
Рекордное потепление арктических, сибирских и дальневосточных территорий России представляет реальную угрозу для коренных народов, чья жизнь и средства к существованию на протяжении веков неразрывно связаны с климатом.
Зловещие признаки оттепели налицо: сокращение оленьих стад и рыбы, высыхание озер и лесные пожары. А с долгосрочной стратегией Кремля по использованию вновь открытых вод и освоению богатой ресурсами тундры возникают новые опасности.
Пастухи и рыбаки конкурируют с крупными предприятиями за чистую воду и место для оленей. Приезд строителей вызвал опасения по поводу распространения коронавируса. А промышленные аварии вызвали повышенное беспокойство по поводу крупномасштабных усилий по добыче полезных ископаемых и морских запасов природного газа и нефти и их круглогодичной транспортировке вдоль арктического побережья.
Пастух с оленями в тундре Ненецкого автономного округа России
"В течение следующих 15 лет многие коренные народы, проживающие в арктическом регионе, столкнутся с серьезными проблемами в плане своего этнического выживания в результате изменения климата, его влияния на их традиционное использование природных ресурсов, с одной стороны, и постоянно расширяющегося доступа к углеводородам и других месторождений», - предупредил Форум аборигенов, союз независимых экспертов, активистов и лидеров коренных народов, после утверждения в октябре обновленных планов развития России в Арктике.
В стратегии, продленной до 2035 года, отмечается, что температура в регионе повышается как минимум в два раза быстрее, чем в среднем по миру, и превращает извлечение выгоды из данной реальности главным приоритетом. Стратегия подразумевает поднять добычу нефти в регионе на более чем 25 % по сравнению с нынешними 17 процентами. Производство сжиженного природного газа (СПГ) вырастет в десять раз по сравнению с нынешним уровнем, а растущая армия ледоколов, новые порты и терминалы проложат путь для глобального судоходства по Северному морскому пути более чем в четыре раза.
«Российская Арктика выглядит огромной, но появляется все больше и больше коммерческих проектов», - сказал Родион Суляндзига, директор независимого Центра поддержки коренных народов Севера (CSIPN). В телефонной беседе из Москвы, он добавил прокладку новых трубопроводов и усилия по добыче угля, золота и алмазов к списку промышленных посягательств на земли, на которые опираются коренные народы.
Не совсем НПО
«Конечно, мы не против экономического развития», - подчеркнул Суляндзига, сказав, что коренные народы сами нуждаются в ресурсах для развития. Но что крайне необходимо, добавил он, так это «очень прочные отношения между коренными народами и частным сектором».
По словам Суляндзига, построить такие отношения оказалось сложной задачей.
В 2019 году московский суд обязал сам CSIPN распуститься из-за предполагаемых нарушений закона о российских НПО. Закрытие, которое CSIPN оспаривает в суде, последовало за внесением российскими властями этого НПО в черный список как «иностранного агента» в 2015 году – ярлык был снят после того, как организация впоследствии отказалась от иностранного финансирования.
Коренные народы Крайнего Севера России сталкиваются с множеством проблем, угрожающих их образу жизни (фото из архива)
Другая организация, в которой работал Суляндзига, Российская ассоциация коренных малочисленных народов Севера (RAIPON), была на короткое время закрыта, после чего была реструктурирована и вновь открылась в 2013 году.
Организация продолжает работать под руководством депутата парламента Григория Ледкова, но Суляндзига посетовал на ее превращение в «полностью государственную НПО» как на удар по усилиям коренных народов по достижению самоуправления и защите своих прав.
«Наши возможности очень ограничены, потому что вертикаль власти в России находится на всех уровнях, не только на политическом уровне, но и на уровне бизнеса, и им нужны такие удобные организации, как RAIPON, для поддержки любой инициативы», - сказал Суляндзига.
Это не означает, что RAIPON неактивен, просто он квазинезависим.
В этом году организация работала над тем, чтобы привлечь внимание к сокращению численности оленей в Таймырском заповеднике на севере центральной части Сибири, отметив нарушения естественной среды обитания, вызванные усилением индустриализации и эксплуатации полезных ископаемых.
В апреле он признал угрозу, которую пандемия коронавируса представляет для коренных народов, проживающих в отдаленных и часто труднодоступных местах. В течение следующих нескольких месяцев в нескольких регионах, где проживают коренные народы, - Ямало-Ненецком округе, Красноярском крае, Ханты-Мансийском автономном округе и Мурманской области - было зарегистрировано одно из самых высоких в стране показателей заражения коронавирусом.
А после массового разлива нефти в мае за пределами шахтерского города Норильск, который попал в местные реки и угрожал загрязнением Карского моря, Ледков из RAIPON подчеркнул серьезный ущерб, который такие аварии могут нанести местной экологии и жителям.
Россия официально признает коренные группы, проживающие на этой территории термином «малочисленные народы». Эта классификация подчеркивает трудности, с которыми 270 000 человек, вместе принадлежащих к 46 таким группам, могут услышать свой голос в столице.
Саамы, ненцы, нганасаны, енцы, долганы и эвенки входят в число групп коренного населения, внесенных в составленный RAIPON реестр, который, по утверждению Ледкова, предназначен для защиты их прав и дает им право на получение государственной поддержки. Но согласно недавнему указу отношениям зарегистрированных групп с российским государством также будет уделяться особое внимание со стороны Федеральной службы безопасности (ФСБ), и этот шаг якобы направлен на помощь в борьбе с экстремизмом, но критики утверждают, что на самом деле он направлен на контроль активистов из числа коренных народов.
Люди и ресурсы
Флориан Стаммлер, профессор-исследователь арктической антропологии в Арктическом центре Лапландского университета в Финляндии, большую часть своей карьеры проработал в России.
Он считает, что именно взаимодействие коренных народов с природной средой «кормит людей, согревает их, защищает людей и приносит им доход».
По словам Стаммлера, потепление климата российской Арктики влияет не только на коренные народы. Разница, по его словам, заключается в том, что у коренных народов их средства к существованию не связаны с окружающей средой только для удовлетворения основных потребностей, а "культурно специфические потребности, такие как эмоциональное, духовное и психическое благополучие, и все, что с этим связано."
По его словам, это особенно верно в отношении кочевого населения Арктики, «и можно с уверенностью сказать, что из всех арктических стран Россия - это страна, где кочевничество выжило лучше всего, что отчасти забавно, потому что в Советском Союзе была официальная идеология перевода людей к оседлому образу жизни».
Кочевая семья в палатке в отдаленном Ямало-Ненецком регионе на севере России (фото из архива)
Из-за ограниченных возможностей для коренных народов России, их традиционный образ жизни снова сталкивается с огромными препятствиями.
Суляндзига признал, что сейчас тяжелые времена для CSIPN, чья апелляция на его роспуск скоро должна поступить в Верховный суд. Но он сказал, что находящаяся в боевом положении НПО поддерживает видимость и отношения с внешними организациями посредством онлайн-семинаров, семинаров и других мероприятий.
Тем временем Россия готовится представить свою политику в отношении Арктики в глобальном масштабе, когда в 2021 году она возьмет на себя двухлетнее председательство в межправительственном Арктическом совете. Высокопоставленный российский чиновник Николай Корчунов перечислил защиту окружающей среды, устойчивое развитие и «человеческий фактор» - жители Арктики, в том числе коренные народы, - в качестве приоритетных.
Суляндзига настроен скептически, говоря, что, хотя он видит в России положительные моменты в продвижении этих приоритетов, «мы понимаем, как это работает на самом деле».
«Арктика - последняя площадка для России, где можно поддерживать хорошие отношения в плане международного сотрудничества и пытаться сохранить Арктику в качестве очень мирной территории для диалога», - сказал он. «Но, опять же, никто не может повлиять на Россию с точки зрения их собственных мечтаний об освоении Арктики на основе эксплуатации природных ресурсов».