Гул Шерали окончил Таджикский сельскохозяйственный институт по специальности инженер-гидротехник в 1974 году. Служебную карьеру начал в структурах водного хозяйства Фархарского района.
В период 1994-2001 гг. руководил Дангаринским районом и затем перевелся в Душанбе. В 2001-2006 гг. руководил Комитетом по контролю за государственным имуществом и с декабря 2006 года по приказу президента был назначен министром энергетики и промышленности Таджикистана. Отец семи детей.
Не так давно в столице действовал лимит на электропотребление, который вызвал недовольство большинства жителей Душанбе. Прошел слух, что энергокризис образовался вследствие того, что власти продавали электричество соседним странам за рубеж. В беседе с г-ном Г. Шерали попросили прокомментировать эту ситуацию:
Шерали: Надо сперва подчеркнуть, что в Афганистан мы экспортируем не такой большой объем электричества - лишь 10 мегаватт электричества в месяц. Линия электропередач, которая тянется от Сангтуды-1 до границы Афганистана, составляет 220 киловатт. Если Афганистан сможет получать больший объем электроэнергии в летний сезон, когда уровень воды будет выше, мы сможем обеспечивать их 600 мегаватт электричеством. В прошлом году мы зря истратили 4,5 миллиард киловатт/часов воды, влив ее в Нурекскую ГЭС.
Не смотря на то, что мы очень старались решить этот вопрос с другими странами, в частности, предлагали покупать электричество по дешевой цене и по желанию перепродавать ее Афганистану, Казахстану или южной России, однако все оказалось тщетно. Они не приняли наших условий. В этом году с 1 февраля последняя линия электропередач, которая передавала электричество в Зеравшанскую долину, была отделена.
Было очень много слухов о том, что мы не смогли обеспечить электричеством население или правильно использовать потенциал, но я должен сказать, что все это не больше чем слух. Слухи, которые касаются разговоров о том, что мы якобы продаем электричество Пакистану, не соответствуют действительности.
Урон от энергокризиса
Озоди: Ведется ли подсчет вреда, нанесенного экономике и народному хозяйству вследствие отсутствия электричества?
Шерали: Я сам лично поручил специалистам министерства заняться этим
вопросом.
Озоди: В прежние годы также ощущались проблемы с нехваткой электричества, и обычно президент очень критически отзывался о работе сотрудников этой сферы. В этом году президент ничего не сказал. Почему, как вам кажется?
Шерали: Мы не властны над природой. Например, следует отметить, что зимой мы смогли обеспечить народ электричеством без перебоев. Вместе с «Барки Точик» нам удалось обеспечить бесперебойную работу всех систем и народ, в отличие от прежних зим, не страдал от нехватки электричества. Когда с нас президент спрашивает или критикует, мы на основе фактов объясняем и доказываем в чем причина.
Один журналист на днях в интернете задался вопросом, мол, почему президент, критикуя на собраниях глав министерства энергетики и «Барки точик», не наказывает их, а они молчат в ответ? Если бы этот журналист присутствовал на том заседании, он бы смог воочию убедиться в том, что было сказано президентом и каков был наш ответ.
Озоди: Однако некоторые склонны думать, что ваше родство с президентом, то есть то, что вы являетесь сватами, препятствует критике в ваш адрес? Говорят, вы обладаете привилегией в отличие от других чиновников.
Адолат МирзоШерали: Какая может быть привилегия? То, что два молодых человека полюбили друг друга и создали семью, еще не делает их родителей родственниками и придает им особое положение. Я, по своему личному опыту, считаю, что человек, не справляющийся со своими обязанностями, не должен занимать это место.
Я считаю, что привилегий у тех, кто занимает посты, быть не должно. Или тот случай, когда некая Адолат Мирзо в газете «Миллат» призвала нас снять с должности, если мы не справляемся с нашими обязанностями (министра энергетики и руководителя «Барки точик» - редакция). Я сам этого не видел, не читал статью, хотя я регулярно читаю местную прессу… Какой она главный редактор и журналист? Пришла бы, поговорили бы… Я бы ей объяснил, в каких условиях мы проживаем и какие трудности переживает страна. Я бы ей рассказал, что соседние страны, видя наши трудности, не помогли нам, не пошли навстречу и не обеспечили электроэнергией.
Хорошо, что лимит был введен в теплый сезон, и это при том, что в водохранилищах вода превышала необходимый уровень на 3 метра. Мы хотели постепенно снять лимит на электричество по всей республике. Но не все зависит от нас, многое зависит от погоды. Ставить вопрос так, мол, почему вы не предупредили ситуацию, неправильно.
«Требование об отставке неуместно»
Озоди: Значит, вы считаете, что ваша работа не заслуживает того, чтобы требовали вашей отставки?
Шерали: Оценку нашей работе может дать только президент, ни она и ни газета «Миллат».
Озоди: Поговаривают, что ваша близость к президенту, позволяет вам влиять на решения в кадровых вопросах?
Шерали: Какие кадровые вопросы?
Озоди: Говорят, к вам прислушиваются, когда принимают решения относительно назначений тех или иных лиц на определенные посты.
Шерали: Ответственность за назначения кадров возложена на президента. Я никогда не давал советом по этому вопросу и не собираюсь этого делать. Если бы у меня была такая возможность, я может быть всех пять своих братьев устроил бы на высокие должности. Они до сих пор работают там же, где и были. Я хочу сказать про себя, что не являюсь случайным человеком на этом месте.
После окончания университета начал работу в качестве обычного рабочего. Я рос по карьерной лестнице – был обычным рабочим, потом прорабом, мастером, стал главным инженером, руководителем организации, председателем района, и только потом пришел сюда. Я не получил место сразу после университета. Я – производственник и если даже меня не захотят видеть в должности министра, найду, где работать по специальности.
Про доходы
Озоди: Одно из требований к государственным лицам заключается в предъявлении декларации о доходах и показывать отчеты о налогах, которые были сданы государству. По каким видам вашего имущества вы отчитались перед государством?
Шерали: Я не только сам это сделал, но и потребовал от всех сотрудников министерства отчитаться перед налоговыми органами о доходах. Я вырос в Фархарском районе и начал свою карьерную деятельность там. Там я жил в ведомственной квартире, которая была предоставлена строительной организацией, в которой работал. Когда переехали сюда, хукумат Фархора вернул эту квартиру в свой баланс. В январе 1984 года по поручению властей был переведен на работу в Дангару.
Там тоже мы жили в государственной квартире. И сейчас эта квартира числиться за нами. Там живет один из сыновей. В декларации я указываю ту квартиру и машину марки «Жигули», которую приобрели еще в 1987 году. Больше у нас ничего лишнего и нет. Пусть дети сами по своему имуществу отчитываются. У нас нет необходимости скрывать свои доходы и имущество. Мы знаем, что если органам понадобиться, то они сразу определят что и кому принадлежит.
Г. Шерали отвечает на вопросы А. Каюмзода
Дети и упорядочение традиций
Озоди: Чем занимаются ваши дети?
Шерали: У меня пять сыновей, все они получили высшее образование и работают в разных структурах. Каждый живет отдельно. Две дочери тоже окончили университеты, у них свои семьи.
Озоди: По некоторым наблюдениям, закон об упорядочении традиций чаще всего нарушают представители власти.
Шерали: Наверное, есть такие чиновники, которые позволяют нарушать требования Закона об упорядочении традиций. Например, мы, в прошлом году, женили младшего сына. Мы провели все мероприятия в согласии со стороной невесты. Это не означает, что мы, занимая пост министры, должна на голове ходить. Министр такой же человек. Когда есть время, я часто возвращаюсь домой пешком.
Ходить пешком полезно для здоровья. В день министерской машине положено использовать 10 литров бензина, но этого недостаточно для посещения объектов, работы. Я не хожу в рестораны. Обедаю дома или на работе. Я не люблю пирушки и не так воспитан. Мой отец – учитель по специальности, всегда наставлял нас поступать благоразумно и не думать об этих вещах.
«У нас есть Land Cruiser…»
Озоди: Есть и такая точка зрения, что даже если официальные доходы
наших министров не такие высокие, но многие из них часто меняют машины на дорогие марки…
Шерали: Я не могу говорить за другие министерства, но у нас две служебные машины. Одна машина 2007 года производства и другая - Land Cruiser, для посещения объектов за пределами города, там, куда сложно добраться для контроля за объектами. Мы на ней ездим следить за строительством «Сангтуды-2», Рагуна, ездим в Рашт и Айни. У нас две машины, но их никогда не используют дети или жена. Служебная машина закреплена за ответственным лицом. Иногда ею пользуются другие сотрудники.
Министр, торговля и рынок…
Озоди: Какие рынки вы посещаете?
Шерали: Езжу в «Шохмансур», несколько раз ездил в маленький рынок на 33-м микрорайоне. Для хозяйственных покупок езжу в Султони Кабир. Делаю покупки. Ходить на базар имеет особое удовольствие. Кроме того, я делаю это с целью изучения внутреннего рынка, качества товара, цен, выбора.
Озоди: Наверное, вас узнают некоторые торговцы и предлагают купить товар подороже?
Шерали: Рынок – это место, где можно торговаться. Я торгуюсь. Некоторые не хотят, чтоб его товар ушел по низкой цене.
Газеты, которые вы читаете…
Озоди: В начале нашего разговора, вы упомянули о том, что обычно читаете местную прессу. Считаете ли вы, что местные журналисты объективно и со знанием дела освещают вопросы, касающиеся работы властных органов?
Шерали: Журналисты, которые обращаются к нам, приходят, спорят, обмениваемся мнениям, а затем печатают свои статьи. Те, кто печатают, не проверяя и не разбираясь в вопросах, я им не доверяю.
Озоди: Вы читаете только официальную прессу или независимую тоже?
Шерали: Вот, что я читаю (указывая на стопку газет на столе): «Джумхурият», «Садои мардум», «Азия-Плюс», «Нигох», «СССР», «Фараж», «Миллат» и «Бизнес и политика». Министерство подписано на 14 наименований изданий, в общей сложности, мы получаем 80 экземпляров газет и журналов.
«Я богат…»
Озоди: Говорят, многие чиновники хранят деньги в иностранных банках. Вы считаете, что это правильно?
Шерали: Это личное дело каждого человека. Каждый человек имеет право хранить сбережения в отечественных или иностранных банках. Конечно, было бы лучше, если бы ради развития нашей экономики, хранили деньги в местных банках.
Озоди: Может они не доверяют отечественным банкам?
Шерали: Мне кажется, что местные банки в Таджикистане готовы принимать вклады. Однако не совсем готовы давать деньги для
инвесторов, так как у них процентные ставки высокие.
Озоди: У вас есть счета в иностранных банках?
Шерали: Нет.
Озоди: Считаете ли себя богатым человеком?
Шерали: Я считаю себя богатым человеком. Потому, что у меня очень хорошие дети. Мои дети имеют специальность, работу, живут отдельно.
Озоди: Где находится счет Министерства энергетики и промышленности Таджикистана?
Шерали: Мы, как бюджетная организация, имеем счет в «Амонатбанке».
Беседовал Абдулкаюм Каюмзод
В период 1994-2001 гг. руководил Дангаринским районом и затем перевелся в Душанбе. В 2001-2006 гг. руководил Комитетом по контролю за государственным имуществом и с декабря 2006 года по приказу президента был назначен министром энергетики и промышленности Таджикистана. Отец семи детей.
Не так давно в столице действовал лимит на электропотребление, который вызвал недовольство большинства жителей Душанбе. Прошел слух, что энергокризис образовался вследствие того, что власти продавали электричество соседним странам за рубеж. В беседе с г-ном Г. Шерали попросили прокомментировать эту ситуацию:
Шерали: Надо сперва подчеркнуть, что в Афганистан мы экспортируем не такой большой объем электричества - лишь 10 мегаватт электричества в месяц. Линия электропередач, которая тянется от Сангтуды-1 до границы Афганистана, составляет 220 киловатт. Если Афганистан сможет получать больший объем электроэнергии в летний сезон, когда уровень воды будет выше, мы сможем обеспечивать их 600 мегаватт электричеством. В прошлом году мы зря истратили 4,5 миллиард киловатт/часов воды, влив ее в Нурекскую ГЭС.
Не смотря на то, что мы очень старались решить этот вопрос с другими странами, в частности, предлагали покупать электричество по дешевой цене и по желанию перепродавать ее Афганистану, Казахстану или южной России, однако все оказалось тщетно. Они не приняли наших условий. В этом году с 1 февраля последняя линия электропередач, которая передавала электричество в Зеравшанскую долину, была отделена.
Было очень много слухов о том, что мы не смогли обеспечить электричеством население или правильно использовать потенциал, но я должен сказать, что все это не больше чем слух. Слухи, которые касаются разговоров о том, что мы якобы продаем электричество Пакистану, не соответствуют действительности.
Урон от энергокризиса
Озоди: Ведется ли подсчет вреда, нанесенного экономике и народному хозяйству вследствие отсутствия электричества?
Шерали: Я сам лично поручил специалистам министерства заняться этим
Озоди: В прежние годы также ощущались проблемы с нехваткой электричества, и обычно президент очень критически отзывался о работе сотрудников этой сферы. В этом году президент ничего не сказал. Почему, как вам кажется?
Шерали: Мы не властны над природой. Например, следует отметить, что зимой мы смогли обеспечить народ электричеством без перебоев. Вместе с «Барки Точик» нам удалось обеспечить бесперебойную работу всех систем и народ, в отличие от прежних зим, не страдал от нехватки электричества. Когда с нас президент спрашивает или критикует, мы на основе фактов объясняем и доказываем в чем причина.
Один журналист на днях в интернете задался вопросом, мол, почему президент, критикуя на собраниях глав министерства энергетики и «Барки точик», не наказывает их, а они молчат в ответ? Если бы этот журналист присутствовал на том заседании, он бы смог воочию убедиться в том, что было сказано президентом и каков был наш ответ.
Озоди: Однако некоторые склонны думать, что ваше родство с президентом, то есть то, что вы являетесь сватами, препятствует критике в ваш адрес? Говорят, вы обладаете привилегией в отличие от других чиновников.
Я считаю, что привилегий у тех, кто занимает посты, быть не должно. Или тот случай, когда некая Адолат Мирзо в газете «Миллат» призвала нас снять с должности, если мы не справляемся с нашими обязанностями (министра энергетики и руководителя «Барки точик» - редакция). Я сам этого не видел, не читал статью, хотя я регулярно читаю местную прессу… Какой она главный редактор и журналист? Пришла бы, поговорили бы… Я бы ей объяснил, в каких условиях мы проживаем и какие трудности переживает страна. Я бы ей рассказал, что соседние страны, видя наши трудности, не помогли нам, не пошли навстречу и не обеспечили электроэнергией.
Хорошо, что лимит был введен в теплый сезон, и это при том, что в водохранилищах вода превышала необходимый уровень на 3 метра. Мы хотели постепенно снять лимит на электричество по всей республике. Но не все зависит от нас, многое зависит от погоды. Ставить вопрос так, мол, почему вы не предупредили ситуацию, неправильно.
«Требование об отставке неуместно»
Озоди: Значит, вы считаете, что ваша работа не заслуживает того, чтобы требовали вашей отставки?
Шерали: Оценку нашей работе может дать только президент, ни она и ни газета «Миллат».
Озоди: Поговаривают, что ваша близость к президенту, позволяет вам влиять на решения в кадровых вопросах?
Шерали: Какие кадровые вопросы?
Озоди: Говорят, к вам прислушиваются, когда принимают решения относительно назначений тех или иных лиц на определенные посты.
Шерали: Ответственность за назначения кадров возложена на президента. Я никогда не давал советом по этому вопросу и не собираюсь этого делать. Если бы у меня была такая возможность, я может быть всех пять своих братьев устроил бы на высокие должности. Они до сих пор работают там же, где и были. Я хочу сказать про себя, что не являюсь случайным человеком на этом месте.
После окончания университета начал работу в качестве обычного рабочего. Я рос по карьерной лестнице – был обычным рабочим, потом прорабом, мастером, стал главным инженером, руководителем организации, председателем района, и только потом пришел сюда. Я не получил место сразу после университета. Я – производственник и если даже меня не захотят видеть в должности министра, найду, где работать по специальности.
Про доходы
Озоди: Одно из требований к государственным лицам заключается в предъявлении декларации о доходах и показывать отчеты о налогах, которые были сданы государству. По каким видам вашего имущества вы отчитались перед государством?
Шерали: Я не только сам это сделал, но и потребовал от всех сотрудников министерства отчитаться перед налоговыми органами о доходах. Я вырос в Фархарском районе и начал свою карьерную деятельность там. Там я жил в ведомственной квартире, которая была предоставлена строительной организацией, в которой работал. Когда переехали сюда, хукумат Фархора вернул эту квартиру в свой баланс. В январе 1984 года по поручению властей был переведен на работу в Дангару.
Там тоже мы жили в государственной квартире. И сейчас эта квартира числиться за нами. Там живет один из сыновей. В декларации я указываю ту квартиру и машину марки «Жигули», которую приобрели еще в 1987 году. Больше у нас ничего лишнего и нет. Пусть дети сами по своему имуществу отчитываются. У нас нет необходимости скрывать свои доходы и имущество. Мы знаем, что если органам понадобиться, то они сразу определят что и кому принадлежит.
Дети и упорядочение традиций
Озоди: Чем занимаются ваши дети?
Шерали: У меня пять сыновей, все они получили высшее образование и работают в разных структурах. Каждый живет отдельно. Две дочери тоже окончили университеты, у них свои семьи.
Озоди: По некоторым наблюдениям, закон об упорядочении традиций чаще всего нарушают представители власти.
Шерали: Наверное, есть такие чиновники, которые позволяют нарушать требования Закона об упорядочении традиций. Например, мы, в прошлом году, женили младшего сына. Мы провели все мероприятия в согласии со стороной невесты. Это не означает, что мы, занимая пост министры, должна на голове ходить. Министр такой же человек. Когда есть время, я часто возвращаюсь домой пешком.
Ходить пешком полезно для здоровья. В день министерской машине положено использовать 10 литров бензина, но этого недостаточно для посещения объектов, работы. Я не хожу в рестораны. Обедаю дома или на работе. Я не люблю пирушки и не так воспитан. Мой отец – учитель по специальности, всегда наставлял нас поступать благоразумно и не думать об этих вещах.
«У нас есть Land Cruiser…»
Озоди: Есть и такая точка зрения, что даже если официальные доходы
Шерали: Я не могу говорить за другие министерства, но у нас две служебные машины. Одна машина 2007 года производства и другая - Land Cruiser, для посещения объектов за пределами города, там, куда сложно добраться для контроля за объектами. Мы на ней ездим следить за строительством «Сангтуды-2», Рагуна, ездим в Рашт и Айни. У нас две машины, но их никогда не используют дети или жена. Служебная машина закреплена за ответственным лицом. Иногда ею пользуются другие сотрудники.
Министр, торговля и рынок…
Озоди: Какие рынки вы посещаете?
Шерали: Езжу в «Шохмансур», несколько раз ездил в маленький рынок на 33-м микрорайоне. Для хозяйственных покупок езжу в Султони Кабир. Делаю покупки. Ходить на базар имеет особое удовольствие. Кроме того, я делаю это с целью изучения внутреннего рынка, качества товара, цен, выбора.
Озоди: Наверное, вас узнают некоторые торговцы и предлагают купить товар подороже?
Шерали: Рынок – это место, где можно торговаться. Я торгуюсь. Некоторые не хотят, чтоб его товар ушел по низкой цене.
Газеты, которые вы читаете…
Озоди: В начале нашего разговора, вы упомянули о том, что обычно читаете местную прессу. Считаете ли вы, что местные журналисты объективно и со знанием дела освещают вопросы, касающиеся работы властных органов?
Шерали: Журналисты, которые обращаются к нам, приходят, спорят, обмениваемся мнениям, а затем печатают свои статьи. Те, кто печатают, не проверяя и не разбираясь в вопросах, я им не доверяю.
Озоди: Вы читаете только официальную прессу или независимую тоже?
Шерали: Вот, что я читаю (указывая на стопку газет на столе): «Джумхурият», «Садои мардум», «Азия-Плюс», «Нигох», «СССР», «Фараж», «Миллат» и «Бизнес и политика». Министерство подписано на 14 наименований изданий, в общей сложности, мы получаем 80 экземпляров газет и журналов.
«Я богат…»
Озоди: Говорят, многие чиновники хранят деньги в иностранных банках. Вы считаете, что это правильно?
Шерали: Это личное дело каждого человека. Каждый человек имеет право хранить сбережения в отечественных или иностранных банках. Конечно, было бы лучше, если бы ради развития нашей экономики, хранили деньги в местных банках.
Озоди: Может они не доверяют отечественным банкам?
Шерали: Мне кажется, что местные банки в Таджикистане готовы принимать вклады. Однако не совсем готовы давать деньги для
Озоди: У вас есть счета в иностранных банках?
Шерали: Нет.
Озоди: Считаете ли себя богатым человеком?
Шерали: Я считаю себя богатым человеком. Потому, что у меня очень хорошие дети. Мои дети имеют специальность, работу, живут отдельно.
Озоди: Где находится счет Министерства энергетики и промышленности Таджикистана?
Шерали: Мы, как бюджетная организация, имеем счет в «Амонатбанке».
Беседовал Абдулкаюм Каюмзод