Коалиция НПО против пыток в Таджикистане призывает власти Таджикистана провести тщательное, беспристрастное и независимое расследование утверждений о пытках, данных гражданами Республики Таджикистан Муртазоевым Искандархоном, Каххоровым Бахтиёром и Мирзоевым Умедджоном на судебном процессе.
Об этом говорится в коллективном обращении, под которым подписались представители неправительственных организаций Апейрон, Ассоциации молодых юристов «Ампаро», Ассоциации юристов Памира,иБюро по правам человека и соблюдению законности, Коллегии адвокатов Согдийской области, Лиги женщин-юристов Таджикистана, Независимого центра защиты прав человека, Независимой школы журналистики «Таджикистан - XXI век», Общественного фонда «Нотабене» и Центра по правам человека.
Коалиция НПО против пыток в Таджикистане выражает серьезную озабоченность в связи с заявлениями о пытках граждан Республики Таджикистан Муртазоева Искандархона, Каххорова Бахтовара и Мирзоева Умедджона, а также не проведением эффективного расследования подобных заявлений и реагирования по ним со стороны властей Республики Таджикистан.
По просьбе адвоката подсудимого Мирзоева У. члены Коалиции принимали участие в качестве наблюдателей на судебном процессе, который проходил 27 марта 2012 года в суде района Шохмансур по обвинению Муртазоева И., Каххорова Б. и Мирзоева У. в совершении преступления, предусмотренного п.п. «б, в», ч. 2 ст. 244 Уголовного кодекса РТ (Кража).
Муртазоев И., Каххоров Б. и Мирзоев У. были задержаны 29 ноября 2011 года на рынке «Шохмансур» города Душанбе по обвинению в совершении кражи мобильного телефона. В ходе судебного процесса подсудимые Каххоров Б. и Муртазоев И. утверждали, что содержались в кабинетах оперативных работников ОВД района Шохмансур.
Несмотря на то, что они сразу признались в совершении кражи, после задержания к ним применялись пытки электрическим током (по показаниям Мирзоева У.), в результате которых у него на мизинцах кистей правой и левой рук имеются следы от ожогов с признаками омозоления, а также в виде систематических побоев (по показаниям Каххорова Б. и Муртазоева И.). Пытки применялись с целью получения признательных показаний по оговору третьего подсудимого Мирзоева У. в соучастии данной кражи (хотя свидетели, сам Мирзоев и остальные подсудимые в ходе расследования и судебного процесса отмечали, что Мирзоев покупал телефон и не имеет никакого отношения к краже).
Подсудимый Муртазоев И. на судебном процессе утверждал, что в результате пыток, причиненных ему сотрудниками ОВД р-на Шохмансур, получил физическую рану в верхнем предплечье, которая стала загнивать из-за неоказания своевременной медицинской помощи. Только лишь через месяц, после значительного ухудшения состояния здоровья, ему была оказана помощь в виде хирургической операции.
Подсудимый Каххоров Б. показал, что после задержания, в течение примерно 14 часов к ним применялись пытки, которые выражались в систематических побоях по всему телу дубинкой. С тем, чтобы не оставались следы от побоев, сотрудники ОВД района Шохмунсур подкладывали под место удара толстый том книги, повязав при этом ноги скотчем, рот - шарфом, а руки - наручниками.
В ходе судебного заседания подсудимый Мирзоев У. заявил, что спустя несколько дней, после того, как их перевели в СИЗО (примерно 05.12.2011 г.), к ним пришел прокурор, и Мирзоев сообщил ему, что в отношении них применяются пытки. В ответ прокурор сказал, что следователь обеспечит их адвокатом. Больше со стороны прокурора не было предпринято никаких мер по защите интересов Муртазоева И., Каххорова Б. и Мирзоева У.
Врач травматологического пункта 1 при Городской клинической больнице №3 Шарипов Юнус, который давал показания о проведенном медицинском освидетельствовании задержанных, сообщил суду, что на теле задержанных не обнаружил следов насилия (синяки, ушибы, следы побоев), а также никаких других увечий и шрамов. Только в отношении подсудимого Муртазоева И. пояснил, что на передней мышечной части бёдер обнаружил следы кровоподтеков, время их происхождения обозначил, якобы со слов Муртазоева, до задержания.
Однако, подсудимые Муртазоев И., Каххоров Б. и Мирзоев У. обвинили врача в даче ложных показаний. Так, подсудимый Каххоров, переспросив врача о правдивости утверждений об отсутствии каких-либо следов на теле освидетельствованных, продемонстрировал участникам судебного процесса локтевые сгибы обеих рук с наличием множественных застарелых следов от систематического потребления инъекционных наркотических средств (которые также должны были быть зафиксированы врачом при проведении освидетельствования, хотя последний утверждал, что никаких шрамов на теле обнаружено не было). Подсудимый Каххоров в зале судебного процесса заявил, что документ, выданный врачом, сфальсифицирован, так как в нем не его подпись, и текст от его имени написан чужим почерком.
В ходе судебного процесса судья не разрешил Муртазоеву И. показать суду и участникам процесса следы от ран, которые были получены в результате применения пыток и последующего хирургического вмешательства. Однако, суд, запретив такую демонстрацию, не отреагировал на заявления о применении пыток.
Коалиция НПО против пыток приветствует усилия Правительства Республики Таджикистан по осуществлению мер, направленных на борьбу с пытками и безнаказанностью, в том числе принятые Парламентом страны 29 марта 2012 года поправки в Уголовный кодекс Республики Таджикистан, предусматривающие внесение отдельной статьи «Пытка» и наказания за него.
В то же время, мы с озабоченностью отмечаем, что пытки продолжают оставаться широко распространенными в стране, и существующие механизмы реагирования и расследования заявлений о пытках не являются эффективными и способствуют ситуации безнаказанности лиц, обвиняемых в применении пыток.
Вышеназванный случай еще раз демонстрирует системные проблемы, имевшие место в предупреждении и защите жертв пыток. Так, согласно своим обязательствам по Конвенции против пыток, государство должно обеспечивать, чтобы его компетентные органы проводили быстрое и беспристрастное расследование, когда имеются достаточные основания полагать, что пытка была применена, и чтобы любое заявление, которое было сделано под пыткой, не использовалось в качестве доказательства в ходе любого судебного разбирательства.
Из показаний Муртазоева И., Каххорова Б. и Мирзоева У. на судебном процессе становится очевидным, что сотрудники прокуратуры, получив заявления о пытках, не предприняли никаких мер по проверке этих утверждений, а суд остается безучастным на любые заявления о пытках. Не реагирование судами на заявления о пытках подтверждается и результатами мониторингов судебных процессов, которые проводятся на протяжении последних семи лет Общественной организацией «Центр по правам человека», а также утверждениями адвокатов, защищающих жертв пыток.
Организации гражданского общества призывают власти незамедлительно провести тщательное, беспристрастное и независимое расследование утверждений о пытках, а также гарантировать, что результаты будут обнародованы, а предполагаемые виновники привлечены к уголовной ответственности в соответствии с обязательствами Таджикистана по Конвенции ООН против пыток и других жестоких, бесчеловечных или унижающих достоинство видов обращения и наказания.
Об этом говорится в коллективном обращении, под которым подписались представители неправительственных организаций Апейрон, Ассоциации молодых юристов «Ампаро», Ассоциации юристов Памира,иБюро по правам человека и соблюдению законности, Коллегии адвокатов Согдийской области, Лиги женщин-юристов Таджикистана, Независимого центра защиты прав человека, Независимой школы журналистики «Таджикистан - XXI век», Общественного фонда «Нотабене» и Центра по правам человека.
Коалиция НПО против пыток в Таджикистане выражает серьезную озабоченность в связи с заявлениями о пытках граждан Республики Таджикистан Муртазоева Искандархона, Каххорова Бахтовара и Мирзоева Умедджона, а также не проведением эффективного расследования подобных заявлений и реагирования по ним со стороны властей Республики Таджикистан.
По просьбе адвоката подсудимого Мирзоева У. члены Коалиции принимали участие в качестве наблюдателей на судебном процессе, который проходил 27 марта 2012 года в суде района Шохмансур по обвинению Муртазоева И., Каххорова Б. и Мирзоева У. в совершении преступления, предусмотренного п.п. «б, в», ч. 2 ст. 244 Уголовного кодекса РТ (Кража).
Муртазоев И., Каххоров Б. и Мирзоев У. были задержаны 29 ноября 2011 года на рынке «Шохмансур» города Душанбе по обвинению в совершении кражи мобильного телефона. В ходе судебного процесса подсудимые Каххоров Б. и Муртазоев И. утверждали, что содержались в кабинетах оперативных работников ОВД района Шохмансур.
Несмотря на то, что они сразу признались в совершении кражи, после задержания к ним применялись пытки электрическим током (по показаниям Мирзоева У.), в результате которых у него на мизинцах кистей правой и левой рук имеются следы от ожогов с признаками омозоления, а также в виде систематических побоев (по показаниям Каххорова Б. и Муртазоева И.). Пытки применялись с целью получения признательных показаний по оговору третьего подсудимого Мирзоева У. в соучастии данной кражи (хотя свидетели, сам Мирзоев и остальные подсудимые в ходе расследования и судебного процесса отмечали, что Мирзоев покупал телефон и не имеет никакого отношения к краже).
Подсудимый Муртазоев И. на судебном процессе утверждал, что в результате пыток, причиненных ему сотрудниками ОВД р-на Шохмансур, получил физическую рану в верхнем предплечье, которая стала загнивать из-за неоказания своевременной медицинской помощи. Только лишь через месяц, после значительного ухудшения состояния здоровья, ему была оказана помощь в виде хирургической операции.
Подсудимый Каххоров Б. показал, что после задержания, в течение примерно 14 часов к ним применялись пытки, которые выражались в систематических побоях по всему телу дубинкой. С тем, чтобы не оставались следы от побоев, сотрудники ОВД района Шохмунсур подкладывали под место удара толстый том книги, повязав при этом ноги скотчем, рот - шарфом, а руки - наручниками.
В ходе судебного заседания подсудимый Мирзоев У. заявил, что спустя несколько дней, после того, как их перевели в СИЗО (примерно 05.12.2011 г.), к ним пришел прокурор, и Мирзоев сообщил ему, что в отношении них применяются пытки. В ответ прокурор сказал, что следователь обеспечит их адвокатом. Больше со стороны прокурора не было предпринято никаких мер по защите интересов Муртазоева И., Каххорова Б. и Мирзоева У.
Врач травматологического пункта 1 при Городской клинической больнице №3 Шарипов Юнус, который давал показания о проведенном медицинском освидетельствовании задержанных, сообщил суду, что на теле задержанных не обнаружил следов насилия (синяки, ушибы, следы побоев), а также никаких других увечий и шрамов. Только в отношении подсудимого Муртазоева И. пояснил, что на передней мышечной части бёдер обнаружил следы кровоподтеков, время их происхождения обозначил, якобы со слов Муртазоева, до задержания.
Однако, подсудимые Муртазоев И., Каххоров Б. и Мирзоев У. обвинили врача в даче ложных показаний. Так, подсудимый Каххоров, переспросив врача о правдивости утверждений об отсутствии каких-либо следов на теле освидетельствованных, продемонстрировал участникам судебного процесса локтевые сгибы обеих рук с наличием множественных застарелых следов от систематического потребления инъекционных наркотических средств (которые также должны были быть зафиксированы врачом при проведении освидетельствования, хотя последний утверждал, что никаких шрамов на теле обнаружено не было). Подсудимый Каххоров в зале судебного процесса заявил, что документ, выданный врачом, сфальсифицирован, так как в нем не его подпись, и текст от его имени написан чужим почерком.
В ходе судебного процесса судья не разрешил Муртазоеву И. показать суду и участникам процесса следы от ран, которые были получены в результате применения пыток и последующего хирургического вмешательства. Однако, суд, запретив такую демонстрацию, не отреагировал на заявления о применении пыток.
Коалиция НПО против пыток приветствует усилия Правительства Республики Таджикистан по осуществлению мер, направленных на борьбу с пытками и безнаказанностью, в том числе принятые Парламентом страны 29 марта 2012 года поправки в Уголовный кодекс Республики Таджикистан, предусматривающие внесение отдельной статьи «Пытка» и наказания за него.
В то же время, мы с озабоченностью отмечаем, что пытки продолжают оставаться широко распространенными в стране, и существующие механизмы реагирования и расследования заявлений о пытках не являются эффективными и способствуют ситуации безнаказанности лиц, обвиняемых в применении пыток.
Вышеназванный случай еще раз демонстрирует системные проблемы, имевшие место в предупреждении и защите жертв пыток. Так, согласно своим обязательствам по Конвенции против пыток, государство должно обеспечивать, чтобы его компетентные органы проводили быстрое и беспристрастное расследование, когда имеются достаточные основания полагать, что пытка была применена, и чтобы любое заявление, которое было сделано под пыткой, не использовалось в качестве доказательства в ходе любого судебного разбирательства.
Из показаний Муртазоева И., Каххорова Б. и Мирзоева У. на судебном процессе становится очевидным, что сотрудники прокуратуры, получив заявления о пытках, не предприняли никаких мер по проверке этих утверждений, а суд остается безучастным на любые заявления о пытках. Не реагирование судами на заявления о пытках подтверждается и результатами мониторингов судебных процессов, которые проводятся на протяжении последних семи лет Общественной организацией «Центр по правам человека», а также утверждениями адвокатов, защищающих жертв пыток.
Организации гражданского общества призывают власти незамедлительно провести тщательное, беспристрастное и независимое расследование утверждений о пытках, а также гарантировать, что результаты будут обнародованы, а предполагаемые виновники привлечены к уголовной ответственности в соответствии с обязательствами Таджикистана по Конвенции ООН против пыток и других жестоких, бесчеловечных или унижающих достоинство видов обращения и наказания.
