Как и большинство бывших заключенных, Рыспек не хочет показывать лицо. Он просит изменить имя и даже голос и говорит, что устроиться на работу таким как он в Кыргызстане практически невозможно.
"Я вижу, что после выхода на свободы зэков не берут на работу. Как только просят справку о несудимости – считай, тебя уволили. Но я понимаю работодателей, – говорит он. – Они же не знают, за что именно работника судили, какой он человек. Я сам в детстве боялся осужденных".
Рыспек рассказывает, что люди его сторонятся. Даже знакомые боятся с ним даже заговорить, а родственники никогда не спрашивают о том, как ему жилось за решеткой, и что он собирается делать теперь.
"Сложнее всего с семьей. Им сложно спросить тебя о чем-нибудь. Не потому что они теперь тебя меньше любят, а потому что ты уже не такой, – рассказывает Рыспек. – Ты терзаешь себя психологически. Жалеешь, что совершил ошибку. Ты постоянно думаешь об этом".
Каныбек – еще один бывший заключенный. Когда он вышел на свободу, у него тоже не было ни жилья, ни работы. Но он говорит, что пускаться в долгие размышления о своей судьбе ему было некогда: надо было кормить семью. В отличие от Рыспека, закрывать лицо и менять имя для репортажа он не хочет: думает, что так сможет хоть немного побороть стереотипы и показать, что ничем не отличается от остальных людей.
"Все зависит от самого человека. Думает ли он о хорошем, стремится ли к лучшему. Я не замечал, чтобы меня кто-то недолюбливал: если слушать людей, то можно просто зачахнуть. А я просто работаю и свою работу знаю, – говорит Каныбек. – Что, люди "оттуда" не люди, что ли? Там есть и хорошие, и умные, и талантливые. Просто ставь цели, заводи семью, рожай ребенка, люби его. Радуйся тому, что он сделал первые шаги".
Сейчас Каныбек работает строителем. За сезон он с бригадой успевает построить целый дом. Жить ему обычно позволяют в домике по соседству.
"Мне платят как положено. А в домике рядом я живу бесплатно", – рассказывает он.
Про свое прошлое строитель рассказывает без стеснения и говорит, что каждому человеку нужно давать шанс. По его словам, он лично после заключения вдруг увидел счастье в самом малом, и поэтому из одной хибары в другую неизменно перевозит несколько горшков с цветами и заботится о них.
Раньше в Кыргызстане власти в адаптации бывших осужденных "на воле" никакого участия не принимали. Но недавно в помощь таким, как Рыспек, создали специальную службу. Но даже ее сотрудники признают, что главную помощь бывшим зэкам оказывают не они, а родные и близкие. И поддержка семьи заключенным гораздо важнее, чем та, что оказывают им чиновники.
"Родственники часто считают, что это очень стыдно. Они пытаются отстраниться от близких, – рассказывает Александр Никсдорф, пресс-секретарь госслужбы исполнения наказаний Кыргызстана. – Когда
люди выходят у них нет жилья. С ними может все что угодно случиться, вплоть до совершения новых преступлений. Но если родственники их поддержат, то конечно у них есть шанс на исправление".
