Верховный суд Таджикистана рассмотрит жалобу Шабистон Кабудовой, приемной матери девятилетней Умеды, которая решением суда Бохтарского района должна быть передана биологической матери. С такой просьбой к высшему судебному органу страны обратился исполнительный аппарат президента Таджикистана.
«Я и Умеда больше всего боимся разлуки»
Судебная тяжба по поводу ребенка началась в прошлом году, когда Умеде исполнилось 8 лет. Все судебные инстанции были едины во мнении: девочка должна жить с биологическими родителями, хотя сам ребенок не хочет, чтобы его разлучали с приемной мамой.
Шабистон Кабудова, приемная мать Умеды, в беседе с Радио Озоди 29 октября заявила, что у нее не было иного пути, как обратиться с просьбой о вмешательстве в это дело главы президентской администрации Озоде Рахмон. «Сегодня я получила письмо исполнительного аппарата президента. Копия письма отправлена Верховному суду, который должен пересмотреть дело. Не знаю, что будет с нами»,- говорит она.
По словам женщины, переживания во время судебного спора не прошли бесследно для нее и ее приемной дочери. «Я нахожусь под наблюдением врачей. Умеда не отходит от меня ни на шаг и сильно переживает. Не знаю, сколько время нам суждено быть вместе. Мы сейчас больше всего боимся разлуки», - призналась Шабистон Кабудова.
"В семье деверя ждали мальчика, а родилась Умеда"
По словам Шабистон Кабудовой, он и ее муж за 13 лет супружеской жизни так и не дождалась детей, и по совету родных пара решила удочерить ребенка деверя, который очень ждал появления на свет сына.
«У деверя уже была дочь и он был расстроен, когда его жена родила очередную дочку. Они предложили нам воспитать ребенка. Я сказала мужу, что надо взять расписку о том, что они потом не будут претендовать на ребенка. Когда я потребовала официального оформления документов на удочерение, мой муж сбежал в Россию», - рассказала собеседница.
Я ее с таким трудом поднимала на ноги, шила и продавала пакеты и сумки, чтобы она ни в чем не нуждалась
По словам женщины, когда девочке исполнилось полтора года, она вновь подняла этот вопрос, но родные мужа всячески препятствовали юридическому оформлению.
«Они общались с ребенком, я часто тоже отвозила к ним дочку. А с февраля прошлого года они стали настаивать на возврате ребенка. Но я не могу без Умеды, а она – без меня. Я ее с таким трудом поднимала на ноги, шила и продавала пакеты и сумки, чтобы она ни в чем не нуждалась», - рассказывает приемная мать Умеды.
Шабистон проживает со своим братом в Бохтарском районе и имеет все условия для воспитания ребенка. Однако биологические родители Умеды утверждают, что ребенок растет в неудовлетворительных условиях.
"Шабистон оставила Умеду одну, и я решила забрать ребенка"
Шамсия Максудова, биологическая мать Умеды, говорит, что регулярно навещала дочь. "Год назад, когда я увидела ее больной, я захотела забрать ее к себе и пролечить. Шабистон не было дома, она была на рынке, а дочка лежала дома одна. На летних каникулах тоже хотела забрать дочку на 1-2 дня. Мне отказали, да еще набросились с кулаками. После этого было принято решение забрать ребенка и растить его в нормальных условиях", - рассказала Шамсия.
Женщина не отрицает, что Шабистон вырастила девочку как родную, и Умеда любит ее, но утверждает, что дочка еще совсем мала и быстро привыкнет к новому дому и родителям. По ее признанию, все эти годы она переживала за ребенка и жалела о содеянном.
«Шабистон не хотела понять нас. Если бы разрешала забирать девочку, то до суда бы не дошло. Но я беспокоюсь за будущее дочки. Хожу как потерянная», - говорит Шамсия.
"В школу не хожу, боюсь, что меня разлучат с мамой"
Умеда, отличница и примерная ученица школы, не хочет ходить на уроки из-за страха, что ее разлучат с матерью. «Боюсь, что меня заберут прямо из школы. Однажды меня так забрали прямо из больницы к отцу, я сильно плакала и меня вернули», - говорит Умеда.
Шабистон, приемная мама девочки, сказала, что судебный процесс прошел без участия детского психолога и никто не прислушался к мнению девочки.
Однако председательствующий в судебном процессе Дурандеш Иброхимзода сказал 29 декабря в беседе с Радио Озоди, что в зале суда постоянно находился представитель Уполномоченного по правам ребенка. По его словам, согласно закону, суд спрашивает мнение ребенка о том, где и с кем он хочет жить, только при достижении им 10 лет. «Девочке еще не исполнилось десять лет и поэтому ее не было в зале суда. А поэтому не было необходимости и в приглашении детского психолога»,- заявил судья.
