Офис омбудсмена Таджикистана назвал критику правозащитников «однобокой и чересчур эмоциональной». Отчет HRW был опубликован в декабре 2021 года.
Ситуация с правами человека в Таджикистане продолжала ухудшаться на фоне непрекращающегося подавления свободы выражения мнений и политической оппозиции, а также преследований независимых адвокатов, журналистов и членов семей оппозиционных активистов за рубежом. Правительство блокировало доступ к сайтам, которые размещают критические материалы, и оказывало давление на правозащитные организации.
Свобода религии и убеждений жестко ограничивается. ЛГБТ люди подвергаются самым различным формам дискриминации и отторжению со стороны общества. Серьезной проблемой оставалось семейное насилие. Существенные пробелы в законодательстве, отсутствие ответственности за семейное насилие и неадекватное реагирование со стороны властей мешают женщинам искать помощи и поддержки. После прихода талибов к власти в Афганистане Таджикистан принял тысячи беженцев, еще большее их число скопилось у границы. В январе президент Эмомали Рахмон объявил страну свободной от коронавируса и разрешил возобновить функционирование школ и мечетей. Однако в условиях резкого роста в июне числа случаев заражения власти вновь ввели некоторые меры социального дистанцирования.
Гражданское общество
Во время пандемии Covid-19 многие гражданские группы социальной и гуманитарной направленности обрели новый смысл своей работы в помощи людям в условиях, как они считали, неудовлетворительного реагирования со стороны властей. Правительство поначалу негативно относилось к такому активизму, однако со временем приняло его и даже стало оказывать содействие этой деятельности.
Однако деятельность, связанная с политическими правами, пытками, выборами, коррупцией, свободой религии или правами/проблемами ЛГБТ, оставалась чувствительной и нередко становилась причиной давления на активистов. Правозащитники жаловались на активность провластных «фабрик троллей», преследующих цель дискредитировать критические голоса онлайн.
Условия содержания в местах заключения и пытки
Места заключения в Таджикистане остаются необустроенными и переполненными, а заключенные постоянно подвергаются недозволенному обращению. В феврале Министерство юстиции одобрило планы по реализации стратегии реформирования системы исполнения наказаний. В июле около 1 700 заключенных, в числе которых был член запрещенной Партии исламского возрождения Таджикистана Рахматулло Раджаб, были переведены из тюрьмы в Душанбе во вновь построенную тюрьму в Вахдате, условия в которой, как сообщают, лучше.
В сентябре более 650 заключенных были освобождены по общенациональной амнистии, которая распространяется преимущественно на женщин, лиц младше 18 и старше 55 лет и людей с инвалидностью. В 2021 г. будут освобождены еще около 10 тыс. заключенных. Однако эта амнистия не затронет политзаключенных.
В июне трое сотрудников милиции были приговорены к длительным срокам лишения свободы за использование пыток с целью принуждения к самооговору по делу об убийстве в 2017 г. Они избивали и пытали током Хасана Ёдгорова, который отбыл полгода и был освобожден после того, как был задержан настоящий убийца.
В апреле на свободу по возрасту и состоянию здоровья вышел 80-летний Дониёр Набиев, осужденный в декабре 2020 г. на семь лет по делу об «организации деятельности экстремистской организации». До своего задержания и лишения свободы он помогал семьям осужденных членов запрещенной Партии исламского возрождения Таджикистана.
В местах содержания под стражей также широко распространено физическое и сексуальное насилие в отношении женщин со стороны сотрудников милиции. В 2019 г. Коалиция гражданского общества против пыток и безнаказанности в Таджикистане задокументировала ситуацию 24-летней женщины, которая была задержана на двое суток по подозрению в краже. Сотрудники ОВД по Вахшскому району применяли к ней физическую силу, словесно оскорбляли, сделали ей укол, от которого у нее отнялись конечности, и изнасиловали ее. До настоящего времени никому из сотрудников не предъявлено обвинение, поскольку заявление пострадавшей все еще находится на рассмотрении.
Давление на критиков и диссидентов
В 2021 г. правительство продолжало притеснять и отправлять за решетку критиков власти, оппозиционеров, диссидентов за рубежом и их оставшихся в стране родственников.
В июне городской суд Худжанда приговорил бывшего члена запрещенной Партии исламского возрождения Таджикистана Мирзо Ходжимухаммада, также известного как Мирзокул Ходжиматов, к пяти годам лишения свободы по делу об «участии в запрещенной экстремистской организации». Ходжимухаммад вышел из ПИВТ в 2015 г. и с 2019 г. жил в России; после возвращения в феврале в Таджикистан ему запретили выезд из страны, а в мае он был арестован.
В марте защитник прав мигрантов Иззат Амон, критиковавший правительство Таджикистана в соцсетях, был похищен в Москве и принудительно возвращен в Таджикистан. В Москве Амон возглавлял центр «Тоджикон», который оказывал правовую помощь таджикскими мигрантам. В течение двух дней его местонахождение оставалось неизвестным, после чего МВД Таджикистана сообщило, что он находится под стражей по делу о мошенничестве. В сентябре в суде прокурор запросил для него девять лет лишения свободы. Осужден в октябре на девять лет, в ноябре Верховный Суд оставил без изменения.
В августе власти Таджикистана возбудили уголовное дело о «публичных призывах к экстремистской деятельности» в отношении Хусейна Ишанкулова – одного из теперь уже бывших коллег Амона по центру «Тоджикон». Ему вменяются призывы в соцсетях требовать освобождения Амона.
Свобода выражения мнений
Под предлогом защиты национальной безопасности государственная Служба связи регулярно блокирует сайты с информацией, которая может содержать критику правительства, в том числе Facebook, таджикскую службу Радио Свобода (Радио Озоди) и оппозиционные ресурсы. За критические посты в соцсетях журналисты и блогеры подвергаются уголовному преследованию на основании поправок в законодательство от 2017 г., позволяющих органам госбезопасности отслеживать онлайновую активность пользователей, включая мониторинг мобильных сообщений и комментариев.
В июне адвокат Абдулмаджид Ризоев был приговорен к пяти с половиной годам лишения свободы по делу о «публичных призывах к экстремистской деятельности с использованием СМИ или Интернета» (статья 307 УК). Его задержали в ноябре 2020 г.; на суде, который начался в феврале 2021 г., гособвинитель заявил, что его посты и репосты в Facebook содержат признаки «экстремизма». В этих материалах выражалось сомнение в цифрах явки на парламентские выборы 2020 г. и приводились цитаты классиков таджикской литературы о мудрых и недалеких правителях.
В сентябре журналист и активист запрещенной Партии исламского возрождения Таджикистана Хикматулло Сайфуллозода, приговоренный в 2015 г. к 16 годам лишения свободы, подвергся нападению в тюремной больнице. Ранее в этом году «Репортеры без границ» призвали власти освободить Сайфуллозоду по амнистии в связи с рисками для его безопасности за решеткой.
Как сообщало Радио Озоди, по состоянию на октябрь МИД в нарушение законодательства Таджикистана об аккредитации СМИ уже долгое время отмалчивался по восьми запросам аккредитации для его журналистов, а несколько штатных сотрудников получили аккредитацию лишь на несколько месяцев. Журналисты Радио Озоди продолжают сталкиваться на работе и дома с запугиванием со стороны сотрудников госбезопасности, угрожающих им серьезными последствиями в случае продолжения работы на таджикскую службу Радио Свобода.
Свобода религии и убеждений
Правительство жестко ограничивает свободу религии или убеждений, запрещая ношение определенной одежды, включая хиджаб для женщин и длинную бороду для мужчин. С 2011 г. в Таджикистане официально запрещен салафизм – фундаменталистское течение в исламе, и власти регулярно арестовывают предполагаемых участников салафитских групп.
В июне начался закрытый суд по делу 18 предполагаемых салафитов, информация о подсудимых и предъявленных им обвинениям почти не обнародовалась. Все фигуранты проживали в Бободжон Гафуровском районе на севере Таджикистана и были арестованы в ходе милицейского рейда в феврале. По словам родственников, они отрицают свою причастность как к салафитам, так и к каким-либо другим религиозным экстремистским организациям. Подсудимые заявляли о пытках в милиции после задержания с целью принуждения их к признанию. В июле 14 из 18 фигурантов были приговорены к лишению свободы сроком от пяти до пяти с половиной лет. Остальные получили по году лишения свободы за несообщение о преступлении.
В октябре парламент приступил к рассмотрению поправок в Уголовный кодекс, предусматривающих ужесточение санкций за незаконное религиозное образование, в том числе онлайн, до трех лет лишения свободы. Ранее за это была предусмотрена административная ответственность в виде штрафа в размере до 72 тыс. сомони (примерно USD 6 000), а в случае повторного привлечения к ответственности – лишение свободы сроком до трех лет.
Пограничный конфликт с Кыргызстаном
Двухдневный пограничный конфликт с Кыргызстаном в конце апреля стал самым крупным инцидентом такого рода в Центральной Азии за последние десятилетия. В результате погибли более 40 человек (преимущественно гражданских лиц), сотни были ранены. Поводом для конфликта послужил спор о контроле над стратегическим водораспределительным пунктом, на котором в соответствии с протоколом о разделе воды производится отбор в Кыргызстан небольшой части стока реки, естественное русло которой находится на территории Таджикистана.
По обе стороны границы около 58 тыс. человек были вынуждены оставить свои дома или были эвакуированы. Десятки домов и как минимум три школы получили повреждения или разрушения. Обе стороны оперативно договорились о прекращении огня и обещали восстановить каждая на своей территории дома, которые пострадали в ходе конфликта. По состоянию на сентябрь под судом в Кыргызстане находились трое граждан Кыргызстана – этнических таджиков, а также двое граждан Таджикистана. Все они проходили по делам о разграблении имущества во время конфликта.
О каком-либо беспристрастном расследовании Таджикистаном возможных нарушений его военнослужащими законов и обычаев войны не сообщалось. При этом Генеральная прокуратура Таджикистана возбудила уголовное дело о нападении кыргызстанских военных на кишлак Чоркух в Согдийской области, которая граничит с Кыргызстаном. Позднее поступали сообщения об отдельных мелких конфликтах между жителями приграничных территорий.
Насилие в семье
Семейное насилие в Таджикистане широко распространено. Закон 2013 г. «О предупреждении насилия в семье» предусматривает определенные гарантии защиты для пострадавших, однако не относит ни семейное насилие, ни изнасилование в браке к уголовно наказуемым деяниям. Практика его применения также остается неудовлетворительной. Пережившим насилие не обеспечивается достаточная поддержка и защита при ограниченных возможностях доступа к правосудию. Серьезными барьерами, затрудняющими пережившим насилие доступ к помощи, особенно в сельских районах, являются социальная стигма, экономическая зависимость, безнаказанность агрессора, недоступность механизмов защиты для женщин с инвалидностью, включая убежища, а также нехватка убежищ.
Сотрудники служб помощи не обладают специальной подготовкой, ориентированной на нужды пострадавшей стороны, а сами службы регулярно испытывают проблемы с финансированием. Милиция не дает ход заявлениям, не обеспечивает соблюдение условий защитного предписания и не задерживает лиц, совершающих семейно-бытовое насилие. За первые восемь месяцев 2021 г. один из всего трех кризисных центров для переживших семейное насилие провел столько же консультаций, сколько за весь 2020 г.
Кризис в Афганистане и ситуация с беженцами
После прихода талибов в августе 2021 г. к власти в Афганистане правительство Таджикистана заявило, что будет стремиться обеспечить права этнических таджиков, которые составляют вторую по численности этническую группу населения этой страны.
По оценкам, за последние годы 10 тыс. афганцев бежали в Таджикистан, протяженность границы которого с Афганистаном превышает 1,4 тыс. км. В Хатлонской области с привлечением финансирования от Евросоюза организованы лагеря беженцев, рассчитанные на 5 тыс. человек. По данным Управления верховного комиссара ООН по делам беженцев, после завершения к концу 2021 г. вывода коалиционных войск из Афганистана число беженцев в Таджикистане могло достигнуть 50 тыс. человек.
Ключевые международные акторы
В ходе февральского заседания Совета сотрудничества ЕС-Таджикистан европейская сторона решительно ставила вопрос о необходимости улучшения ситуации с правами человека и основными свободами в Таджикистане.
Однако в октябре глава европейской внешнеполитической службы Жозеп Боррель не затрагивал никаких вопросов прав человека по итогам своей встречи с президентом Рахмоном в Брюсселе.
В мае, на фоне эскалации пограничного конфликта с Таджикистаном, Евросоюз, ОБСЕ и ООН предлагали свое содействие в его урегулировании и ликвидации прямых последствий для благосостояния жителей по обе стороны границы.
После занятия талибами Кабула в августе международные партнеры Душанбе активизировали взаимодействие с Таджикистаном по вопросам региональной безопасности и решения проблемы беженцев. В сентябре ЕС выделил Таджикистану 160 тыс. евро на цели гуманитарной помощи наиболее уязвимым афганским беженцам. В сентябре на саммите в Душанбе государства – члены Организации договора о коллективной безопасности (ОДКБ) подписали соглашение об укреплении таджикско-афганской границы.
В ходе ноябрьского рассмотрения ситуации в Таджикистане в рамках универсального периодического обзора на Совете ООН по правам человека ряд государств рекомендовали правительству разрешить деятельность группам политической оппозиции, освободить политзаключенных, покончить с пытками, уважать свободу выражения мнений, принять меры для прекращения семейного насилия в отношении женщин и девочек а также принять всеобъемлющее антидискриминационное законодательство, которое, среди прочего, обеспечивало бы защиту ЛГБТ людей.
