Фаридун рассказывает, что из-за того, что он не русский, пациенты часто ему грубят, а иногда даже оскорбляют. Мужчина признается, что в последнее время начал жалеть, что переехал в Россию: отношение к мигрантам в России резко ухудшилось после теракта в московском концертном зале "Крокус Сити Холл", организаторами которого следователи называют нескольких граждан Таджикистана.
"Я своими ушами сотни раз слышал, как больные спрашивали: "А нет русского врача? Я не хочу лечиться у нерусского врача", – рассказывает он. – Те, кто просто недолюбливал нас, после "Крокуса" начали ненавидеть. Теперь они открыто начинают с нами враждовать".
Друг Фаридуна тоже работает врачом в России и тоже столкнулся с ксенофобией.
"Как только пациент узнал, что его врач таджик, его отношение сразу изменилось, хотя он уже не в первый раз приходил к этому врачу, – рассказывает Фаридун. – После инцидента в "Крокусе" отношение к нам стало еще хуже, и теперь они открыто выражают свою неприязнь".
Известный таджикский врач Абдулло Давлатов, член Совета по делам национальностей при Правительстве Москвы, также работает в России более 30 лет. Он утверждает, что подобные случаи ксенофобии в России – редкость.
"Я лично не сталкивался с плохим отношением к себе. От других соотечественников в Москве я тоже не слышал о нарушениях закона или плохом обращении в их отношении. Хотя, безусловно, в интернете можно увидеть сообщения о грубом отношении к нашим соотечественникам или другим нерусским", – замечает он.
В российских социальных сетях знания и компетентность врачей-мигрантов действительно часто ставится под сомнение: врачей-мигрантов часто высмеивают и оскорбляют. Со стороны православных и националистических изданий нередко звучат прямые оскорбления в адрес врачей-мигрантов. К примеру: "Врач в тюбетейке, медсестра в никабе", "Нелегалы спокойно гуляют по больницам", "Скальпель в руках мигранта". Такие ксенофобские материалы набирают сотни тысяч просмотров и лайков в интернете.
Но Абдулло Давлатов считает, что корень проблемы – в принятом в 2011 году законе, который снизил статус врачей и приравнял их к обслуживающему персоналу.
"Врачи перестали считаться элитой. Теперь они воспринимаются как обычные рабочие, наравне с официантами или дворниками, – говорит Давлатов. – Жалобы пациентов на врачей участились, и в целом отношения между врачами и пациентами ухудшились. Звучат предложения внести изменения в законодательство, чтобы повысить статус врачей, что могло бы улучшить к ним отношение. Но это не связано с этнической принадлежностью или национальностью".
Фаридун со своей стороны считает, что "нерусских" врачей в России терпят только потому, что в стране не хватает медицинских кадров и больницы нуждаются в мигрантах-медиках.
"С теми, кто работает официально, обращаются не так плохо, потому что мы им нужны. Если бы мы им не были нужны, от нас давно бы отказались", – констатирует он.
При этом в российских СМИ все чаще звучат призывы отказаться не только от трудовых мигрантов рабочих специальностей, но и врачей из Центральной Азии. Недавно сопредседатель Всероссийского союза пациентов Ян Власов в интервью изданию "Свободная пресса" выразил надежду, что принятие нового миграционного законодательства оградит российскую систему здравоохранения от конкуренции со стороны мигрантов-врачей.
"Вмените работодателю такую систему фильтров, чтобы потом мы не увольняли главврачей с криками: кого ты сюда притащил?" – заявил он.
Точное число таджикских врачей в России неизвестно. По данным Министерства здравоохранения Таджикистана, только в 2021 году в Россию переехали около полутора тысяч медицинских работников из Таджикистана, среди которых более 1180 медсестер.
