Согласно докладу международной правозащитной организации Transparency International, центрально-азиатские республики пока не способны продвинуться даже к середине списка Индекса восприятия коррупции. Средний балл – на уровне 35 из 100. Худшие показатели только у африканских стран к югу от Сахары.
Представитель Transparency в Кыргызстане Адылбек Шаршенбаев рассказал в эфире Настоящего Времени, по каким критериям организация оценивает уровень коррупции.
— В Индекс восприятия коррупции могут быть включены страны, если по ним имеется не менее трех источников, которые мы включаем в расчеты. Что я имею в виду под источниками? Это исследования, заслуживающие доверия международных организаций, в опросниках которых содержатся вопросы о коррупции.
Кыргызстан, например, в этом году был оценен по семи таким исследованиям.
Кроме этого, нашей организацией проводится исследование "Глобальный барометр коррупции", который отражает мнение населения страны о состоянии коррупции.
— Кыргызстан уже который год набирает одинаковое количество баллов, 28-29 примерно. Как вы думаете, почему страна не продвигается вперед?
— Название нашей организации переводится как "Международная прозрачность". Так как коррупция – это скрытое явление, главное средство борьбы с этим злом – это прозрачность, с которой у нас не все так хорошо, как хотелось бы.
Например, вчера мы встречались с представителями инициативы по прозрачности добывающих отраслей. Они очень обеспокоены тем, что Кыргызстан стоит под угрозой исключения из этой инициативы, так как в течение вот уже почти двух лет мы не можем предоставить данные по нашей стране и провести аудит этих данных.
Прозрачность – это тот инструмент, который позволил бы вовлечь в эту борьбу общественность.
— [Президент Кыргызстана] Сооронбай Жээнбеков объявил войну коррупции. Практически все заседания Совета Безопасности были посвящены борьбе с коррупцией. Были арестованы высокопоставленные чиновники, в том числе [бывший] премьер-министр. Почему эти факторы не повлияли на рейтинг?
— Аресты – это борьба с последствиями. А нам необходимо выстроить борьбу с причинами коррупции, она ведется очень слабо.
— Таджикистан сделал резкий скачок вверх. По сравнению с прошлым годом он набрал на девять баллов больше: теперь стало 25. Как вы думаете, за счет чего это могло произойти?
— Таджикистан вернулся к своей позиции 2016 года. Он потерял в 2017 году четыре балла, а за прошлый год их снова набрал. Но я хочу отметить: все, что ниже 30 баллов, – это показатели экстремальной коррупции, и не стоит обольщаться такими результатами. Надо двигаться вперед и сделать гораздо больше усилий, чтобы выйти из 30 баллов на более высокий уровень.
— Аутсайдеры центрально-азиатского региона – это Узбекистан и Туркменистан, у них по 23 и 20 баллов соответственно. Президент Узбекистана Шавкат Мерзиёев вроде тоже объявил войну коррупции, но продвижения вверх нет. С чем это связано?
— Борьба с коррупцией не такое быстрое дело, результаты могут быть не очень быстро видны. Но положительная динамика дает нам надежду, что в этих странах все-таки начали стремиться к каким-то изменениям.
